ПАДЕНИЕ БАШНИ МАГОВ




Над Староградом сгущался раннеосенний вечер. Последние торговцы сворачивали свой нехитрый товар, шурша пластмассовыми цветами, и собирались по домам, тихо лишь переговариваясь между собой: это была многолетняя привычка беседовать почти шепотом, сидя возле кладбищенской стены. Огромные и старые деревья ветвями цеплялись за стену и будто звали на помощь, их листья уже чувствовали на себе мертвое дыхание близкой осени – желтели, краснели и умирали, осыпаясь на землю, могилы и узкие плечи кладбищенских крестов.
Эдгар по привычке шел по аллейке мимо кладбища. Высокий и худой, он сильно сутулился, его конечности были необычайно длинными и исхудалыми. Рот был большим и подвижным, а зубы, хотя и здоровыми, но настолько кривыми, что никак не походили на человеческие. Его улыбка, вопреки всему, никогда не менялась. Улыбка глубокой меланхолии, равномерной и непрестанной печали. А глаза неестественно большие и круглые, как у кота, они были безжизненны и тусклы, подернуты пленкой, что наводило на мысль о глазах трупа, давно преданного земле.
Уже много лет он наводил ужас на жителей Старограда, скитаясь, как тень, по темным улочкам и редко заглядывая в бар к Мартину. Он был изгоем своего мира, и поэтому темный погост стал ему родным домом. Каждый вечер он надеялся, что закроет глаза и на этот раз, уже никогда их не откроет. Но каждый раз он просыпался. И ненавидел себя за это.

По темпераменту Эдгар был очень чувствителен, возбудим и склонен к восторженности. Его воображение – творческое и энергичное – несомненно, обретало еще большую силу от приема большего количества морфия, вошедшего в привычку (морфий не первый год ему поставлял один знакомый алхим). Эдгар имел обыкновение каждое утро употреблять дозу этого снадобья за чашечкой отменного зелья Мартина. После этого в полном одиночестве, в сопровождении только своего ручного дракона он подолгу бродил среди унылых и диких холмов, лежащих к западу и к югу от Старограда и носящих там гордое имя Скалистых гор. Густая дымка или мгла покрывала все вокруг, создавая смутные образы окружающих предметов. Запах сырости и гниения обострял чувства, тем временем морфий начал оказывать на него свое действие, проявляя особый интерес к внешнему миру. Ему вспомнились странные рассказы про эти горы, про неведомые свирепые племена, жившие в этих местах – пещерах и рощах. Тысячи смутных видений угнетали его. И внезапно он услышал бой барабана. Гул приближался, бешено звенел и гремел, будто огромная связка цепей или ключей…И вдруг из дымки тумана выскочил огромный темнолицый человек, который держал в руках нечто большое и блестящее – набор немыслимых колец и сильно тряс ими набегу, будто отбиваясь от кого – то.
«Спятивший маг» - подумал Эдгар, и было хотел повернуть назад, как его взгляд привлек, чей то облик. Следом за шаманом с разинутой пастью со стекающими слюнями и горящим взглядом, будто из пустоты, промчался зверь, тяжело дыша и подкидывая камни на дороге. Это чудовище усилило его страхи, и он уверовался, что не спит. Когда Эд пришел в себя, то он поспешил вернуться в свое убежище и все обдумать, но чувство близкой опасности все не покидало его.
Проведя несколько дней за книгами, он решил отправится к старейшинам, в башню магов и разузнать у Урзуса с Гивендальпом, кого на самом деле встретил он в горах.

«Добрый день, юноша» - поприветствовал Эдгара Урзус, стоя к нему спиной и все, химича с колбами у себя на столе. В лаборатории мага ластился дым, и бегали подопытные крысы, воспользовавшиеся забывчивостью мага – «Я ждал тебя уже много лет…И вот этот момент настал. Я больше не способен сдерживать силы тьмы, и они как весенние побеги, прорываются в наш мир…мир Хаддан»
«Но…я не понимаю?!» - удивился Эдгар.
«Мы близки к пробуждению, если снится нам, что мы спим…» - только и ответил Урзус – «Остальное ты узнаешь сам». Хлопнув холодными ладонями, он показал на выход, Эд спешил, потому что в башню уже бежала стража.

На пути Эдгар попал в бесконечную толпу простого народа, которая двигалась в одном направлении и в каждом действии проявляла необузданную возбужденность и агрессию.
«Холод...» - подумал он, проникаясь глубоким интересом к происходящему. И толпа захлестнула его. Повсюду царили дикая смута и раздор. И тут его душой овладело какое – то новое стремление…Эдгар ворвался в окружавшую его толпу. Поначалу она отступила, потом сомкнулась, яростно напала на него и вновь отступила. Люди, орки и эльфы беспрестанно тревожили его копьями и осыпали дождем стрел. Одна из стрел попала ему в висок. Эд покачнулся и упал. Его охватила смертельная слабость. Он весь напрягся, и судорожно глотнув воздух в последний раз, умер…
В этот момент на миг замерло время, и старый Урзус понял, что Белиал открыл лоно преисподней и впустил свою свиту.

Холодное тело Эда все еще лежало, распростершись ниц. Черные пернатые уже начинали кружить над ним, как взрывная волна прошла по всему его телу…Зрачки то сужались, то расширялись, костяшки длинных пальцев выпрямлялись и снова сжимались в кулак. Неизвестной силой ему выгнуло грудь, и раздался дикий рев, рев побежденного животного. Конечно, он был мертв, но теперь он был во власти тьмы.
Подскочив на ноги, он ринулся крушить все, что попадалось на пути. Схватив бедняжку Салли, он принялся откручивать ей голову, кровь струями текла на землю, приобретая причудливый узор…
«Я вижу Смерть…» - только и промолвила старая ведунья, как он вырвал ее сердце. И грубой жилистой рукой затолкал в рот. Толпу охватил дикий ужас, сломя голову все понеслись прочь, спотыкаясь о тела умерших. Сотни кровавых следов потянулись по окрестностям города. А крылатые падальщики начали с удовольствием растаскивать внутренности трупов, развешивая их, как новогодние гирлянды на ветвях деревьев.
Сама природа почуяла неладное…

На старом кладбище, как обычно правила тишина.
Эдгар сокращал путь через погост. Большие птицы в ужасе взлетали с надгробий и тревожили листву на деревьях. Остановившись возле «Вампирского» холма, голос внутри приказал ему отправится к башне магов.
«Урзусссссс…» - хрипло прорычал Эдгар, пересекая гробовые плиты, разбрасывая падшую листву и круша все вокруг.

Старый маг знал, что смерть скоро заключит его в свои объятья. Но, цепляясь за жизнь, поспешил к Гивендальпу.
Входя в мрачный коридор, Урзус осторожно оглядывался по сторонам, и вдруг в сумраке коридора услышал какое-то движение. Колдуя огонь, он увидел очертание существа, возносившего над головой огромную дубину, и тут же почувствовал удар. Теряя сознание, Урзус различил облик Гивендальпа.

В течение ста пятидесяти лет Белиал досаждал Гивендальпа во снах, превращая их в кошмар. В течение полутора столетий он пребывал у него в голове – тенью на горизонте рассудка, копошась в темных провалах сознания. И только служба темной стороне могла избавить колдуна от нападок со стороны демона.

Ковыляя, окровавленный Эдгар со злобой в глазах поднимался в башню. Тяжелые шаги сотрясали здание.
«Где он?» - прохрипел Урзус, морщась от боли и вновь падая в обморок.
Отдаленный, но стремительный рев волной эха раздавался по всей башне. Гивендальп взглянул вверх и увидел, что темное облако возвышалось над зданием, как внезапно какая-то сила отшвырнула его назад. Головой он проломил стенку и на миг потерял сознание. Придя в себя, он сообразил, что Он нашел их.
Окутанное клубами пара существо с грохотом надвигалось на колдунов. Ведь Урзус и Гивендальп должны были послужить в качестве жертвоприношения.

Очнувшись, Урзус обнаружил у себя в руках рунный посох. Вдруг посох резко задергался, когда по нему потекла энергия освободившегося демона. Маг изо всех сил старался удержать над нам контроль и вложить в него свою Волю. Как вдруг взошло крошечное солнце, осветившее мрачный берег и явился сам Белиал.
«Эдгар…» - прошептал он.
«Да-а-а-а…»
«Убей их».
Послышался резкий треск. Молния разорвала свинцовые тучи. Неистовый шторм, неожиданно разразившийся над башней, закружил небеса и обрушил на землю сильнейший ливень, сопровождаемый ураганным ветром и чудовищными электрическими разрядами. Эдгар застыл, подняв одну ногу, и задрожал всем телом. Он успел вскинуть огромные руки и в тоже время череп Гивендальпа, пошел трещинами и разлетелся, взорвавшись изнутри болезненно-зеленым светом.
Белиал, древний враг человечества, взорвался, превратившись в сферу яростно-белого пламени. Огонь поглотил его голову, тело и руки.
Гивендальп был мертв.
Урзуса отбросило взрывной волной, тогда он мог ускользнуть достаточно глубоко в темноту лаборатории. Но он не сделал этого. Демона переполняла злоба.
«Ярок будь свет твой предвечный, снизойди до раба твоего в час нужды, дабы мог я и дальше служить тебе, владыка великий, и очищать владения твои…»
«Не сработает. Благословение Терры? Это только слова. Только слова» - прошипел Белиал.
И словно молния оказался рядом с магом и вырвал ему сердце – «In servitutem abduco, навеки заключаю тебя во тьме!»


Пугназеум был пуст и лишь только окровавленные и разорванные тела магов выдавали, что этот бой был проигран.