Празднование в Хаддане было в самом разгаре. Как всегда веселая толпа собралась у Храма в ожидании фирменного праздничного фейерверка от Урзуса. Старый орк всегда оправдывал ожидания, каждый год, удивляя чем-то красочным и неповторимым.
Однако не все герои сказочного мира пировали в этот день. В пустующем баре был лишь один посетитель. Он поглощал обжигающий напиток стакан, за стаканом не зная меры. В его глазах был тоска, а рука дрожала, поднося бутылку, что бы налить еще дурманящего зелья. В этом подобии воина мало кто мог признать бывшего карателя, служившего Ордену верой и правдой, храброго бойца клана Стальной Руки... Осунувшийся, помятый, грязный пьяница - это скорее старый разбойник с большой дороги, проживший жизнь в скитаниях, чем законопослушный гражданин общества.
За столик к воину присел еще один посетитель. Помутненный алкоголем взор не позволил разглядеть незнакомца. Лишь размытое пятно сидело напротив пьяницы.
-Пошел прочь! – прохрипел воин и потянулся к ножнам, демонстрируя серьезность своих намерений не терпеть посторонней компании.
-Ах, Синобит, Синобит, я никогда тебя еще не видела таким пьяным. Откровенно говоря, я вообще не видела, чтобы ты пил.
Этот голос… Синобит узнал её. Как бы ни был отравлено тело зеленым змеем, душа всегда остается, чиста и оставивших в ней след, нельзя вычеркнуть, забыть.
-Да я не пью… И не курю… - Синобиту стало стыдно, что его застали за столь неблаговидным занятием.
-Почему не празднуешь, Син? Возле Храма собралась развеселая толпа зеленой поросли, думаю, такой боец как ты неплохо бы смотрелся на их фоне.
-А, что праздновать? Нет… я лучше здесь, сам с собою… К чему мне эта зеленая поросль? Задолбали вопросами: О, да ты уварот! А почему стал уваротом? Э-э-э, ты же вроде был танком?… Знаешь, надоело все… Вот я и здесь. Если бы бармен не быковал, то вообще в подвал бы спустился и там бы пил, - Синобит еле ворочал языком и пытался мимикой лица выражать эмоции, но это у него еще хуже получалось, чем более или менее внятно изъяснятся.
-Син, а я ухожу.
Синобит замер. Не то, что бы он не знал, что рано или поздно это случится – это не было для него неожиданностью. Но услышать подобное от неё, а не от знакомого или друга как уже свершившийся факт было сложнее. Они редко общались в последнее время, очень редко, а вот теперь она уходит. Сколько же можно было сказать за то время, которое он прожигал невесть где, вместо того чтобы сказать простое: Привет!
-Я знал, что это будет. Рано или поздно все уходят, - с грустью, совершенно отчетливо произнес Синобит.
-Да. Пошли со мною?
Нет, он не хотел слышать это предложение. Отказать ей это все равно, что вырвать сердце! Зачем, зачем, зачем? Сомнения – это чего он был лишен на протяжении всей своей жизни, совершая поступки, так как считал нужным и решение его всегда было единоверным. Но сейчас, что, верно, он не знал. Может бросить все, взять её за руку и уйти?
-Прости, я не могу… - Синобит опустил голову. Он не мог вынести её взгляда, несмотря на то, что и не был в состоянии разглядеть сквозь пьяный угар даже лицо. Нет, прощание не должно быть таким! Он не может ей сказать все, он не может в последний раз взглянуть в её глаза. Ну почему, почему она пришла именно сейчас?!
-Прощай и пусть счастье тебя не покидает в этом мире!
Голос донесся, словно из далека. Звучал он по-другому уже. Будто эхо, звонкое и приглушенное одновременно. Синобит понял, что её рядом уже нет. Он вскочил на ноги и выбежал на улицу в попытке увидеть её фигуру. Но улица была пуста. Она давно ушла, а прощанье до его опьяненного разума донеслось и вправду как эхо из прошлого.
-Смотри, это же Синобит! –
Он видел проходящих мимо двух эльфов. Они шли по улице ведущей к Храму и светились радостью.
-Да? А разве он уварот?
Синобит бросился, куда глаза глядят. Как же он устал от всего этого! Бежать, он хотел бежать! И инстинктивно его путь привел к Арене. Туда, откуда начинают свой путь все юные Хадановцы.
Он отворил входные двери и вошел в зал. Арена была пуста. Конечно, час уже был поздний, но были времена, когда звук мечей и шипение огня, тухнущего на ледяных защитах, не стихали сутками. О, да, ради повторения своей жизни сначала он отдал бы все…
От грустных мыслей Синобита отвлек странный звук, напоминающий треск. Он доносился из зала Хаоса. Точнее не из самого зала. Трещали стены вокруг входной двери в помещение. Мелкие трещинки усыпали, казалось бы, нерушимые, каменные блоки. И не веря своим глазам, Синобит увидел, как сквозь паутину трещин стала просачиваться черная масса, бесформенная и бурлящая. С каждым мгновением она увеличивалась в размерах и покрывала зал своей материей, окуная его… во тьму!
Синобит не знал, что это было такое, но инстинкты ему подсказывали, что оно несет разрушение и его долг воспрепятствовать этому действу. Воин выхватил из ножен кортики и бросился на врага, кромсая его вязкое тело. На удивление исчадие темных сил не оказало сопротивления. А затем была вспышка. Мгновенное отрезвление. И истекающее кровью тело начальника стражи, распластавшееся у ног воина…
Никогда бы Синобит не подумал, что окажется в тюрьме Хаддана. Тесная, серая камера из удобств в которой были лишь жесткие нары – это было завершение его пути в этом мире. Он сам отдал себя в руки правосудия, понимая, что оправдания или снисхождения за его поступок ожидать не стоит. И не зря маленькое окошко камеры выходило на площадь напротив Цитадели Инквизиции, где располагалась виселица. Это был знак свыше - конец близок.
О, этот звук! Скрежет замочных механизмов и режущий слух стон дверных петель. Неожиданный посетитель предстал перед Синобитом, и это был никто иной, как сам Верховный Инквизитор.
-Я с трудом верил в то, что было написано в деле. И не потому, что описание событий с твоих слов больше походило на бред сумасшедшего. Я не верил, что столь тяжкое преступление совершил бывший Каратель, - говорил Верховный инквизитор с горечью и состраданием.
-Все, что написано – чистая, правда. Конечно, ваши молодые орлы пытались выбить из меня несколько более вразумительные показания, но… - Синобит сплюнул на пол кровавый сгусток и провел языком по верхней челюсти, в которой не хватало нескольких зубов. – Очень жаль, чему их учат сейчас? Никакой фантазии, только грубая сила.
-Ты понимаешь, что преступление, совершенное в состоянии алкогольного опьянения не смягчает, а только отягчает наказание? – холодно спросил Верховный.
-Разумеется! Я все понимаю, и не буду даже квалифицировать содеянное мною как временное психическое помутнение разума. Нечего этого не было…
-А по твоим показаниям так не скажешь. Ты описал нечто не вообразимое, что не подвластно увидеть человеку в здравом рассудке.
-Я не отказываюсь от своих показаний. В каком бы я ни был состоянии, я видел то, что видел, - Синобит наклонился, вперед приблизившись к Верховному Инквизитору вплотную. – Берегите этот мир от Тьмы, ибо она его погубит.
-Тьма? – Верховный Инквизитор пожал плечами. – Синобит, Тьмы не существует. Когда в мире происходили определенные волнения, связанные с нарушением обычного ритма жизни мы использовали это понятие для успокоения народа, обозначая мнимого врага. Даже банальное Солнечное затмение – это ничто иное, как Козни Тьмы. Это выдумка и не больше.
Синобит встал со своего ложа и повернулся к крошечному окошку. Полдень. Солнце ярко светило на голубом, небесном покрывале. Так ярко, так заботливо оно даровало тепло всему живому в этом мире…
-Сейчас я завидую Начальнику Стражи, что ему не суждено, будет увидеть крах… - с грустью произнес Синобит.
-Мне всегда было трудно понять смысл твоих слов, мотивацию поступков. Приговор будет исполнен на закате.
Ну что ж, не так и плохо, последний закат в его жизни. Под радостные выкрики победителей лотереи, которым будут вручать призы на Главной площади. Под ликование и веселье на другом конце Старограда будет приведен в исполнение приговор. Главное, чтобы никто из толпы не изумился: Синобит разве уворот???
А что потом? А потом Тьма. И не переставайте радоваться жизни, ведь завтра мир уже будет другим.