Лесополоса.Ручей.Полянка.
Справа поле.Хутор вдалеке.
Выбираюсь из чужого танка.
Матерясь на чуждом языке.
За зелёной изгородью хаты.
В крайней - окна содраны с петель.
Точно знаю – это сорок пятый,
Но не помню март или апрель.
Там вот лес,на нас нацелил ветки.
Затаился,насторожен,ждёт.
В нём,по данным аэроразведки –
Вражеский артиллерийский взвод.
Два часа,что б отдышатся с марша.
Траки подтянуть,залить воды.
И опять вперёд,на запад,дальше
Через пашни,реки и сады.
Снова - незнакомые посёлки,
Высотою в полтора окна.
Копоть,вонь,обугленнык ёлки.
Долгая,проклятая война.
Где-то в тех лесах и тех болотах.
Танковым командовал полком.
Помню я - бойцы в моих расчётах
Дрались лихо,с песней, с матерком...
Кем вы были – фронтовые братцы?
Столько лет спустя, всё мнитесь мне.
Словно позывной далёких раций
На трофейной,брошенной волне.
С вами я горел в своей машине.
Уничтожив весь боезапас.
Танк "разулся" мой,на чьей-то мине
И пехота окружала нас.
Вот тогда,от бешенства немея
Я подумал – мать твою в дугу!!!
Я же русским запросто владею
И другим владеть я не могу.
.................................................. .....
Грузно подбежал детина лысый.
Автомат взметнул над головой.
Стал кричать пехоте – Нихт! Нихт шиссн!
Видя танк с крестами надо мной.
Был я рослым и зеленоглазым.
Острый профиль,голова белА.
Если верить бабкиным рассказам,
То и гуннов кровь во мне текла.
Русский я – то видно без полбанки.
Что-ж я делал? – здесь сомнения тень.
В сорок пятом,на немецком танке –
Близь родных французских деревень.