Рыцарь-21-Века

Сага о Душе


В полдень главная площадь была загромождена людьми. Это был необычный день – на арене случился смертельный бой. С места схватки, дикие ликования тысячей голосов, сливаясь в оглушительный кровожадный гул, доносились до самой аллеи тихого храмового парка.
Здесь на мраморных ступенях не раз погибали люди, но еще никто не видел такой яростной битвы. Звон меча и магический треск невольно притягивал все новых и новых зрителей. У громадных железных ворот арены городская стража изо всех сил сдерживала толпу на городской площади.
Скопище людей эльфов и орков желали увидеть, что же происходит за высокими стенами. Там на бранном поле сошлись в бою два искусных воителя. Известнейший чародей Магрус и непобедимый мастер клинка Харас скрестили посох и меч. Тем, кому не довелось стоять на трибуне, ловили лишь шумные отголоски схватки.
Еще утром небо было ясным и безоблачным, но никто не заметил, как небо затягивало серой пеленой тяжелых туч. Казалось, сверху хмурились небеса, следя за исходом смертельного поединка.
Рослый человек, закованный в броню охотника, сжимая в руках тяжелый меч, прикрывался своим надежным щитом, зорко наблюдая за своим противником. Передвигаясь легкими и упругими прыжками, боец напряженно выжидал. Несмотря на длительный бой, неуловимые движения воина не выказывали усталости, а в карих глазах блестела холодная уверенность. В заполонившей трибуну толпе тот, кто проходил школу воинов, сразу замечал в движениях Хараса необычайный стиль и отточенное мастерство.
Его враг, облаченный в белую мантию под которыми сияли лунные доспехи, держал в руках магический посох, кружа напротив. Волшебник устал и с виду выглядел не так стойко как его соперник. Но, не смотря на еле заметную отдышку, его острый ум расчетливо оценивал ситуацию, помогая вершить заклинания молниеносно. Суженные и застланные слезами глаза Магруса цеплялись за каждую мелочь, но глубокая, снедающая душу печаль мешала сконцентрироваться.
“- Видят боги, я не хочу этого… – мысленно произнес чародей.”
“- Я выбрал, - неслышно ответил воин. – Один из нас должен умереть!”
“- Ты выбрал? – негодовал Магрус. – Ты решил и за меня тоже?!!”
“- Нет – произнес Харас. – Я следую лишь своим желаниям, и ты тоже, мы связаны брат! У меня свой путь и у тебя он иной, есть только один выход – это судьба!”
“- Глупец! – вышел из себя Магрус. – Мы не братья! Мы одно целое нас не разделить…”
Вновь блеснула сталь. Едва воитель двинулся с места, чтобы атаковать, как перед ним возник магический защитник. Уклонившись от эфирного меча нового противника, Харас подпрыгнул и сокрушительным ударом разрубил пополам наваждение. Злость словно раскаленное масло закипело в сердце воина. С яростным криком Харас пробивал защитные магические барьеры. На глаза воина упала кровавая пелена, уходя от шипящих стрел, он не помнил себя от гнева, желая лишь достать до Магруса. До цели осталось совсем немного, оттолкнувшись от земли, воин совершил сальто и приземлившись увернулся от магического молота. Не медля ни секунды, Харас провел серию ударов, которые обрушились на щит волшебного поля. Послышался треск, и сноп золотистых искр ударил в глаза. Даже ослепленный он знал, что противник на расстояние вытянутой руки и вложив в удар всю свою силу Харас сделал резкий выпад. Сквозь скрежет брони и звуков вибраций магического барьера воин услышал тихий стон. Стиснув зубы, Харас навалился на меч и вонзил клинок, настолько сильно, что горячая кровь Магруса сильным потоком хлынула на руки.
Победа была слишком легкой и воин, ожидал большего, так как знал возможности своего противника лучше, чем кто-либо другой:
"- Почему он не убил меня, - мелькнуло у Хараса в голове."
Добившись долгожданного момента Харас, надеялся на радость, но в душе витал лишь леденящий душу мороз. Все еще слепой, стоял он лицом к лицу с Магрусом, пытаясь увидеть выражение лица своего брата. Туман перед глазами начал рассеиваться, и зрение медленно стало возвращаться.
Искаженное от боли лицо волшебника, было бледным. Как прежде теплый и добрый взгляд Магруса без тени упрека был направлен на Хараса.
“- Я не мог тебя ударить, - с еле заметной улыбкой, в сотый раз как они это могли делать с момента рождения, мысленно произнес Магрус.”
Харас сам того, не понимая, резко вынув клинок, затравленно отстранился, а маг с криком, исполненным ужаса и муки, рухнул наземь, и изо рта его хлынула кровь. Только сейчас воин увидел выброшенный магический посох на земле подле чародея, который, корчась, зажал руками ужасную рану на груди.
Взрывная волна криков и оглушающих свистов обрушилась на стены арены. Толпы на трибунах кровожадно скандировали только одно имя, от которого воин словно от ударов карательной плети вздрагивал.
Харас! Харас! Харас!
Глядя на предсмертные мучения брата, Харас почувствовал дуновение такого леденящего холода, что душа его в страхе смутилась увиденным. Сила выбранного им пути тьмы, вбирая в себя энергетику жертвы, награждала воина могуществом волшебника.
Побежденный маг едва дышал и уже не мог говорить, а его ясный взгляд, устремленный на небо из-под белого капюшона, становясь стеклянным, терял жизненную силу. Тело на земле скорчилось и забилось в мучительной агоний. Пронзительный крик сорвался с губ поверженного мага и захлебнулся в кровавой пене.


Гвиндальп стоял на крыше сверкающей башни магов. Суровый и задумчивый взгляд колдуна был устремлен на Староград, а именно на здание арены. Придерживая полы, мантии, развевающиеся от налетевшего ветра, он вытянул руку, на которую упали первые капли дождя.
- Нить своего существования еще одно двоедушье оборвало…
Бросив эти слова, волшебник развернулся и направился к себе в келью. Окинув взглядом зал знаний, искусную мебель и ослепляющий светом своим телепорт, он подошел к полкам на стенах, забитыми до самого потолка всевозможными книгами. Проведя по бесчисленным рядам книг руку, его тонкая кисть уверенно вытащила одну из книг. Обложка была обрамлена красно – синим переплетом, при прикосновений на оборотной стороне вспыхнуло название книги “Ифрит и Джин”.
Приоткрыв первые страницы, волшебник пробежался взглядом, по строкам, начертанным на эльфийском языке.
“ В далекие времена, когда солнце имело форму пятиконечной звезды, а небо по ночам украшало три лунных диска, по свободным просторам Хаддана не редко встречались удевительные и необычные существа, порожденные Хаосом и Порядком. Не от сего мира созданные, жили бок о бок с эльфами существа племени Ифритов и Джинов.
Не редко древние легенды, сложенные бардами прошлых столетий повествуют о славных войнах, в которых участвовали загадочные Ифриты, а фантастические сказания о Джиннах и по сей день встречаются на страницах исторических книг. Слишком малочисленные, но все же существа различные по образу от первородных рас, таких как люди, эльфы или орки, эти создания оставили в истории народов Хаддана неизгладимый след.
В пору, когда южные земли населяли дикие племена рода людского, в северном королевстве эльфов стоял ныне всеми забытый дворец Эит-Сиар в котором были встречены первые упоминания историков о джиннах и ифритах…”
Припомниая отрыки страниц, Гвиндальп начал перелистывать книгу и открыв на середине остановился:
“Ифриты (Огненный Ситх или Пламенный Человек, Разрушитель) – Загадочные существа, ведущие обособленный и скрытный образ жизни. В анналах энциклопедических трудов записано слишком мало сведений об этих созданиях. Так, например, из научных работ эльфийского историка Лоралона, посвятившего всю свою жизнь изучению ситхов, записаны краткие описания огненного человека. Известно, что в природе имеют место лишь два пола, подобно человечеству делиться они на мужской и женский. Рождение Огненных Ситхов и по сей день остается загадкой. Находясь под покровителсьвенным знаком повелителя душ среди Ифритов в большинсвте случаев встречаються сильные воины, смертоносные чернокнижники или могущественные маги огненной тихий.
Появление на свет Ифрита называется Двоедушьем – крайне редкий феномен, случающийся раз 500-800 лет. Согласно описаниям Лоралона в мир приходит существо, наделенное двумя душами, скрытое за временным обликом, то может быть тело человека, эльфа или орка. Две души до наступления среднего перерождения опутаны духовной нитью, непреодолимо связывающей две судьбы воедино. Заключенные в одном теле души, словно знаки природы противоположны, одна из душ которых после перерождения принадлежит Ифриту, а вторая Джинну. На протяжении всей своей жизни каждый Ифрит переживает три стадий называемых перерождением.
1. Малое перерождение - (20-30 лет после появления на свет) – момент называемый так же “братством”, когда наступает разделение двоедушья, и природная оболочка Ифрита отделяться от родственной души Джинна. Сравнивается со временем юности Ифритов.
2. Среднее перерождение (50 лет после малого перерождения) – момент называемый “эгоизм”, когда наступает зрелость Ифрита, в ходе которого каждый Ситх начинает овладевать силами стихий мира (вода, огонь, воздух, земля).
3. Полное перерождение (10 лет)– момент называемый так же “властитель”, открывает неограниченные возможности для Ифрита. Этот период довольно редкий среди данного вида, но достигший полного перерождения Ифрит становиться невероятно могущественным, подчиняя себе все - миг, когда настает бесконтрольная связь природных сил и Ситх приобретает огненную оболочку.
Живя среди разных народов, Ифриты никогда не вели общинный образ жизни. Каждый индивид инстинктивно отстранялся от цивилизаций, что было не удивительным, поскольку даже среди себе подобных Ифриты редко уживались вместе.
Сравнения разрушителя, огненного человека с Ифритами неслучайны, ведь до момента полного перерождения совершенно невозможно отличить Ситха в людской эльфийской или орочьей оболочке. Записано множество легенд описывающих момент полного перерождения Ифрита, привнесшее в мир глобальные изменения, войны или разрушение целых городов. Исходя из этих исторических фактов, большинство ученных относят Ифритов к порождениям Хаоса.
Есть предположение, что мощные знаки на рунных камнях Раш и Нат выводятся из крови этих мифических существ. Если сложить эти камни в правильной последовательности можно получить сильное рунное слово, наделяющее предмет и его обладателя толикой силы Ифрита.
Склонность Ифритов – Сила (Тьма); Душа(Хаос)…”
Гвиндальп быстро перелистал еще несколько страниц. Он помнил, что в книге было записано что-то важное. Но время и магические формулы размыли память, так что колдун должен был перечитать книгу снова.
“Между Джинном и Ифритом существует некая необъяснимая связь. Даже после малого перерождения, когда из одной оболочки рождаются два отдельных друг от друга существа, все же они не теряют своей духовной связи. До среднего перерождения специфическая взаимосвязь между Джинном и Ифритом позволяет им преодолеть чувство одиночества и выжить в суровом мире Хаддана.
Существует так же и противоположный эффект от тесной взаимосвязи двух душ. Большая часть Джиннов и Ифритов погибает так и не достигнув среднего перерождения. Если Джин выбирает путь света, то Ифрит всегда выберет путь тьмы. Смерть - одного, означает смерть для другого. Это зеркальное отторжение ведет к конфликту, в пропасть неминуемой гибели обоих…”

Охлаждая пыл нелепой схватки, ударил осенний дождь. Пролетев от самой обители наставника, прохладная капля упала на бездыханного Магруса. Над волшебником возвышался Харас.
Победитель судорожно вздохнул и повалился рядом со своей жертвой. Он ощутил как его грудь, словно его же мечом пронзает внутренний огонь и через рану утекает молодость и жизненные силы. Крики и вопли, доносившиеся отовсюду, становились для Хараса все тише и тише. Возбужденная толпа на трибунах неустанно сотрясала стены арены, возгласами победы, но он уже ничего не слышал.
В голове воина теснились воспоминания и чудесные видения из прошлого, явленные ему десятки лет назад. Но к этим воспоминаниям примешивались болезненные воспоминания о брате-близнице, заставляя Хараса почувствовать себя наедине с тяжкой болью и одиночеством.
Две души слились воедино, и эмоций двух жизней, несовместимых друг с другом, столкнулись в душе Хараса с такой силой, что воин непрерывно вздрагивал, в предсмертных конвульсиях, как бился недавно поверженный им враг.