Глава 5

- Ты где пропадал? И как здесь оказался? Курево, или быть может самогончику? - прервал молчание Игорь, небрежно следя за дорогой.
Он очень сильно постарел. Он давно не брился, наверное, с тех самых пор как охотник последний раз его видел. На когда то идеально выбритой лысине появился неровный ежик седых волос. Под усталыми, словно бы тоже поседевшими глазами красовались круги. В выбеленном озере когда-то темно-серой радужной оболочке уныло плавал зрачок, в котором то и дело искрами вспыхивал сумасшедший язык пламени.
Его правая рука легонько прикасалась к рулю, заставляя старенький «опель» вписываться в повороты, левая двумя пальцами – указательным и безымянным легонько сжимала мятую сигарету, то и дело поднося ее ко рту и соединяясь с фильтром в долгом поцелуе. После каждого такого «поцелуя» сигарета скоропостижно тлела, полностью отдав свою жизнь хозяину, ради этого недолгого, но такого нужного акта любви. Бинокль пускал ртом струю сигаретного дыма в пространство, умиротворенно прикрывая глаза, но через несколько секунд снова притягивал свою «любовницу» к себе. Он убивал в ней остатки жизни, а затем раздавливал окурок большим пальцем о пластиковую переднюю панель. Смятый комок неуклюже скатывался вниз под кресло, сопровождаемый салютом оседающего вслед пепла. Артем невольно представил себе, как вот его собственный изувеченный вспоротый труп падает в Яму, а вслед ему снегом падают куски вырванных органов и сгустков крови. А над ним, на поверхности, подрагивая своим эфемерным, неосязаемым сгустком страха нависает Сфера.
И он снова там, в этом холодном, мерзком Аду. Откуда не выбраться. Где твою душу будут медленно обгладывать черви. Ты будешь лежать на гнилой земле, будешь засыпать, будешь просыпаться, кашляя комками земли с кишащими в ней голодными червями, будешь выбираться из вязкой земли наружу, так как ты снова провалился внутрь под ее кожу, пока спал. Ты сдерешь со своих кровоточащих ран этих скольких тварей, и снова будешь стоять, подпирая узкие земляные стены спиной, будешь смотреть на небо, грозовое, свинцовое, но такое родное и бесконечно любимое, которое в нескольких сотнях метров от тебя, откуда ты свалился. Ты уже пытался вскарабкаться, не так ли? Ты полз наверх, метр за метром, не смотря на то, что эти земляные твари скользили по твоим пальцам, жрали твое тело. Ты полз наверх, пока тебе не осталось всего несколько десятков метров, но потом… Она тебя поглотила. Она тебя познакомила с Девятым Кругом Ада. С тем ужасом, которые люди увидев лишь на несколько секунд – умирают. Просто умирают. Задыхаются. Это просто самооборона организма. Но Яма тебе не дала просто взять и подохнуть. То, что она тебе показала, то, что дала почувствовать…
Нет, хватит! Хватит!!!
Артем понял, что если вспомнит это… то он уже не сможет сдерживать то что находиться внутри него.
Еще не осознавая что он делает, охотник стал резко биться головою о переднюю панель, заставляя болью и темнотой перед глазами убрать с переднего плана эти чертовы воспоминания.
Стук! Стук! Стук!
Это помогло.
Но вот только…
Червячок, выросший в его оболочке до кошачьего размера, с голодной жадностью впился в самый питательный, эмоциональный корм – страх. Хозяин всей своей обглоданной душой почувствовал как паразит, доедая пищу – растет. С новыми силами зародыш снова сковывал душу Артема, заставляя ее задыхаться, но ни в коем случае не умирать, периодически освобождая для жизнеобеспечения.
Артем вздрогнул от яркости ощущения увиденного, словно только что вынырнул из ледяной воды на поверхность, где царит озлобленный ветер. Он больше не бился головой - просто лежал, откинувшись на сидении, умиротворенно глядя в пространство, то и дело вздрагивая от холода – он не вынырнул, его выдернул Игорь из полузабытья своим встревоженным криком:
- Эй! Что с тобой?! Что ты творишь, мать твою?! – Бинокль щелкнул несколько раз пальцем перед глазами, взывая к отклику. Это возымело нужный эффект – Артем раздраженно схватил руку за запястье и оттолкнул от себя:
- Да, мне то и другое – спокойным голосом ответил он.
- Эээ – протянул Игорь не ожидав от спутника такого спокойствия после припадка - Возьми в бардачке. Что это с тобой было? Ты в порядке?
- Не важно. В порядке. А насчет меня… Я, можно в принципе сказать и так, был в коме. Два дня назад вернулся в реальность.
- Ты в курсе что числишься в списке трупов, погибших при особо сложных заданиях? – неуверенно перебил Игорь, все еще сомневаясь в адекватности пасажира.
- Угу – ответил Артем, откупорив бутыль с мутной жидкостью и приложившись к горлышку. Зажмурив глаза, он выждал пока огонь внутри успокоится, и наконец подняв веки – уставился на этикетку бутылки.
«Военное обеспечение»
- То есть? – непонимающе переспросил охотник.
- Что? Бухло? А ты не слышал? Оно действует, насчет этого можешь не волноваться.
- Нет, я насчет обеспечения. Ты работаешь в обеспечении армии? А как же Одесса? Почему не командуешь своими людьми?
- Нет больше Одессы. И людей больше нет. Меня разжаловали. За неудачную вылазку. И потерю большей части бойцов. Не будем больше об этом – холодно отозвался Бинокль и поспешил сменить тему – Так, как ты говоришь, тут очутился?
- Убежал из отряда новобранцев, в который меня приняли без проса. Собираюсь закончить свою миссию и привести девушку в киевскую лабораторию – достав из мятой пачки сигарету, лениво ответил охотник – Слушай – открой окно, а? Душно.
- Не могу. Есть вероятность заражения болезнью «страха» кислородным путем.
- Че? – ошарашено переспросил Артем – Что за бред? Поэтому вы в скафандрах теперь ходите?
Червячок, пошевелившись, возвестил о том, что глупо со стороны хозяина так щедро кормить питомца.
- Да – неуклонно продолжал Игорь, молча вытащив еще одну сигарету из пачки в руках охотника – Именно поэтому мы ходим в скафандрах. Так решило начальство.
- Идиотизм. Боюсь, начальство тоже безумием заражено. Ты понимаешь, эмоции не могут передаваться через воздух. Это не вирус. Не болезнь. Это безумие. Страх передается излучением, радио волнами, которыми накаляется воздух вокруг аномалии – сферы. С чего вы выдвинули такую параноическую теорию?
- Какие-то ученые нашли в воздухе чужеродное вещество. Не доказано что это оно вызывает страх, но для меры безопасности – заставили одеть скафандры. Я пытался доказать что это глупо. Но только начальство слушать не хочет. Ну, я и ношу – приказ есть приказ.
- Ну так если не веришь в этот бред – открой окно. К тому же, воздух и в машине заражен, уверяю тебя. Вы ведь не проходите сквозь преграды?
- У нас в машинах стоят датчики. Если этот чужеродный организм будет в машине – они будут пищать. Я бы открыл окно, но неподчинение приказам карается смертью. Даже самым безумным приказам. Я бы открыл, если бы за нами не ехали глаза и уши – Бинокль неопределенно кивнул назад, охотник взглянул в боковое зеркало и наконец обратил внимание, что за ними едут несколько грузовиков цвета хаки. Артем их насчитал четыре. Да, с этим приступом он совсем забыл о тех солдатах, молчаливо стоящих с автоматами наперевес.
- Вы куда едите сейчас?
- Мы заедем в последнюю точку с боеприпасами, затем оттуда за сорок минут добираемся до Лагеря Безумцев.
- Ясно. Остановись где-то здесь.
- Через десять минут мы наткнемся на заброшенную церковь. Там я тебя и сброшу.
- Ладно.
Остальной отрезок дороги они проехали молча. Артему было не до разговоров – он нехотя переваривал полученную информацию. Что за чужеродный организм? Возможно ли, что эти частицы заражают людей или точнее носителей страхом. Нет, это бред. Абсолютный. Тогда, почему так испугалось начальство? Вообще, черт возьми, что за безумие происходит вокруг?
- Приехали – прервал его мысли Бинокль, медленно тормозя машину. Следующие по пятам грузовики тоже притормозили, оставаясь на той же дистанции, что и были всю дорогу. Несколько солдат выскочили из кузова и вскинули автоматы, подозрительно поглядывая на затормозившего командира.
- Все в порядке – крикнул он им.
- Спасибо, что подвез. Рад был встречи – откликнулся Артем и вылез из машины.
- Эй! Возьми с собой в дорогу – крикнул Игорь, вытаскивая из бардачка двухлитровую, пластиковую бутылку с самогоном и две пачки сигарет – Тебе понадобятся.
Охотник молча взял протянутое ему, кивнул, развернулся и медленно побрел к церкви. На ходу он спрятал по карманам сигареты, а бутылки положил на дно истощенной сумки. За спиной, словно по команде заскрежетали двигатели, привычно покашливая, заставляя неповоротливые, массивные грузовики продолжать путь. Опель резко сдвинулся с места, фактически бесшумно на фоне общего грохота. Отряд военного обеспечения скрылся за поворотом, оставляя за собой облако пыли и выхаркиваемые отходы грязного бензина.
Артем стоял на обочине, невольно любуясь покосившейся часовенкой. Церковь была старая, скромная, но в ней было что-то величественное, рождающее в сердце невольную радость. Охотник, обычно не предавая значения окружающей природе, заставил себя залюбоваться светло-сливовым закатом с помесью грязно-абрикосовых туч, который создавал неподражаемую палитру цветов неба, легким бризом омывая пейзаж. Вокруг непоколебимыми стенами возвышалась пожелтевшая, густая растительность, словно бы сдавливая ветхое строение своей массой.
Но чем ближе он подходил тем, тем сильнее убеждался, что церковь раздавить живым стенам было просто. Она не была заброшена вопреки словам Бинокля – некий анонимный доброжелатель явно обрезал тянущиеся по стенам к окнам заросли и подметал двор от постоянно опадающих листьев. Как минимум сюда кто-то приходил раз в неделю. Хотя, приходить в общем то не откуда, поэтому охотник решил прислушаться к первому варианту и на всякий случай вооружившись кольтом, в обойме которого оставалось всего несколько патронов подошел к двери. Пальцы свободной руки медленно прикоснулись к металлической ручке, нежно поглаживая холодную поверхность, обхватили ее и потянули на себя. Дверь с тяжелым скрипом открылась. Если внутри был кто-то, даже если он и спал – ему пришлось проснуться от этого лязга, и теперь прятаться и наблюдать уже не имеет смысла.
Артем спокойно вошел внутрь, внимательно ощупывая каждый сантиметр комнаты.
Здесь было темно. Лишь в конце зала тускло покачивалось пламя нескольких свечей на скромном, металлическом подсвечнике. Их небольшой радиус освящения все же дал разглядеть охотнику склоненную фигурку на полу перед небольшой аркой. Если попытаться зайти дальше – несколько небольших шажков и ты натыкаешься на каменную, прямоугольную глыбу, тесно придвинутой к стене, на которой висела икона Христа. А глыба – алтарь.
Охотник точно не знал, его познания о внутренней схеме церкви были ограничены туманными, детскими воспоминаниями. Хотя, на самом деле это было и не важно – он не собирался молиться, и вообще проведет здесь самое короткое время что бы немного отдохнуть а завтра наконец доберется до этого треклятого Лагеря.
Завтра тяжелый день. И он в любом случае отдохнет здесь, даже если для этого придется выбросить священнослужителя через окно.
Пока Артем неспешно шел через весь зал прямиком к алтарю, изучающее разглядывая сквозь мрак небольшие иконы то тут, то там прибитые к стенам, вычурную мозаику и старинную живопись, посвященную отрезку из жизни святого – в это время священник поднялся с пола и включил свет.
- Привет. Ты пришел помолиться? – негромко спросил он, прервав тишину приятным, бархатистым голосом.
Свет вспыхнул так неожиданно и был настолько ярок, что охотник на несколько секунд зажмурил глаза, пряча их от режущей боли.
- Нет – ответил он священнослужителю, вытирая кистью брызнувшие слезы – Я пришел в поисках места для ночлега. Вы не против?
- Нет, я всегда рад помочь нуждающемуся – просто ответил тот, внимательно глядя умными, карими глазами из под кустистых бровей.
Артем наконец открыл глаза и взглянул на представителя церкви.
Священник не был стар, ему вряд ли могло быть больше сорока лет. На его маленькой, черной бородке только начали пробиваться седые волоски. Волосы непослушными кудрями образовывали на голове небольшую, волосяную шапочку с тоненьким, маленьким хвостиком на затылке. Одеждой была неизменная монашеская черная сутана, на груди висел большой металлический крест.
- Ты не веришь в Бога? – задумчиво теребя бороду, спросил он.
- Верю – усаживаясь и осторожно кладя сумку с бутылками на пол, ответил Артем – Но тебя касаться не должны мои дела с Ним, ладно?
- Как знаешь. Молитва никогда не помешает – усмехнулся священник, развернулся и исчез за маленькой дверью находившейся слева от алтаря. Только сейчас охотник заметил ее. Было слышно приглушенные шаги, звучащие все ниже и ниже – хозяин спускался по лестнице. На несколько секунд в зале повисла абсолютная тишина, затем раздался грохот, словно кто-то разгребал груды металлического мусора.
- Эй – позвал священнослужитель – помоги мне!
Охотник лениво поднялся с пола и побрел к погребу. Внутри была непроглядная темень и настолько резкий спуск, что Артем вначале едва удержал равновесие, чтобы не навернуться и не сломать шею. Прижимаясь к стене, он осторожно спускался вниз, сквозь плотную такую приятную сырость, ориентируясь по едва различимому свету. Наконец, когда ступени закончились и тьма немного оттиснулась назад, уступая место неяркому свету маленького язычка пламени в светильнике, стоящему на грубо вытесанном, дубовом столе – Артем столкнулся со склонившимся священником.
- Ты что, молишься опять? – удивился охотник.
- Нет – глухо последовал ответ – ищу. Вот, вот она. Но звал я тебя сюда из-за раскладушки – помоги ее поднять наверх.
Он поспешно поднялся и спрятал что-то небольшое под одежду. Артем успел лишь заметить помятый край книги, или тетради – ничего опасного или достойного внимания. Наконец, он заметил то, ради чего ему пришлось сюда спустится - сложенную хранительницу сна, небрежно валяющуюся на полу, под ногами.
- Эт мне?
- Конечно тебе – сердито откликнулся хозяин – понесли.
- Спасибо. Я сам понесу.
- Ладно – пожал плечами священнослужитель и подхватив две банки с законсервированными продуктами, последовал за путником.
Наверх они добирались молча. Не смотря на груз, охотник дошел в непроницаемой тьме спокойно – ни разу не споткнувшись.
- Ты есть то будешь? – поинтересовался хозяин, наблюдая, как располагается в углу, возле двери гость – И зовут тебя как?
- Буду – ответил охотник – Артем.
- А меня – Анатолий. Отец Анатолий. Но, раз ты пренебрегаешь церковью, как я успел понять это – зови Толей – улыбнулся священник – Идем на улицу, там хоть столик есть – сотрапезничаем нормально. Ты иди, садись – я сейчас все вынесу. Стол дальше, по расчищенной тропинке иди – наткнешься.
Охотник вышел на улицу. Звезды приветливо сверкали на ночном небе, так быстро сменив недавнюю сливовую палитру на темно-черничные разводы. Красиво. Красиво, черт побери. Почему в этом гнилом мире все-таки есть частички рая, которые заставляют тебя жить ими? Было бы так просто, если бы действительно существовала четкая грань между светом и тьмой, добром и злом, уродством и красотой. А эти противоположные силы переплетаются между собой словно пылкие любовники. Ад и Рай, соединившись, создают этот Мир. Вот только красоты сейчас здесь как никогда мало, что может навести на мысль о том, что утехи любовников закончились, и теперь Ад неумолимо быстро поглощает Рай… словно Яма. Душу.
Столик находился примерно в ста метрах от церкви и уютно располагался под невысокой, густой яблоней. Вокруг, словно с почтением расступившись и чуть склонив верхушки, стояли самые разнообразные плодородные деревья, начиная от черешни и заканчивая апельсиновым деревом. С двух сторон дощатого стола стояли самодельные скамейки. Артем сорвал одно яблоко, откусил сочный кусок и пережевывая, сел на край одной скамьи, бездумно уставившись на свечу, стоящую посередине (похоже, этот поп помешан на свечах – везде их понатыкал). Возле нее лежал коробок спичек, который сразу вызвал жажду выкурить пару сигарет и напомнил охотнику о подаренной пачке. Вытащив мятую упаковку из кармана джинсов, (когда то синих но теперь уже давно неопределенного цвета) охотник открыл ее, обхватил губами фильтр одной плохо скрученной палочки, чиркнул спичками и осторожно, чтобы не дать неугомонному ветерку затушить пламя, поднес дрожащий язычок к нужному концу плохо скрученной, ядовитой капсулы. Умиротворенно выпустив клубы дыма изо рта, Артем машинально поднес догорающий источник огня к фитилю, и когда язык пламени жадно переполз на новую жертву – выбросил огарок в сторону.
Свеча слабо замерцала, освящая поверхность стола, каждую царапинку в ближайшем радиусе.
На деревянной грубой поверхности было старательно выцарапано большими печатными буквами:
«КАТОЛИЗАТОР»

__________________
Господа - падайте, вы умерли.