Урзус нетерпеливо ждал, держа наготове новую порцию порошка, пока Кристофф передавал Гвендальпу суть магической формулы, стараясь слово в слово передать те моменты, на которые обращала его внимание Ива. Как ни странно, Кристофф с лёгкостью всё вспомнил, и даже на секунду-другую подумал, что его постоянно развивающиеся магические способности вышли на новый уровень, но потом догадался, что это Ива навсегда отпечатала данную формулу в его сознании.

Наконец, приготовления были закончены. Гвендальп даже если и не был уверен в удачном исходе предполагаемого действа, виду не подавал.

"Кристофф сидел на полу в каком-то жилище великанов. Всё вокруг казалось огромным, а сам Кристофф чувствовал себя крохой, что было совершенно недалеко от истины. Следующая мысль как вспышка осенила Кристоффа: «Я в теле ребёнка!» Он попытался встать на маленькие ножки, и у него получилось! Кристофф сейчас переживал уже давно забытое чувство, когда сам он ребёнком сделал первые шаги. Ощущения были неимоверными! Тут смешалось всё – эйфория, ощущение полёта, какая-то близкая к сумасшедшей радость и неописуемый восторг. Кристоффу казалось, что он несётся через комнату со скоростью самого быстрого полёта пегаса, который ему только доводилось видеть. Но когда он понял, что пора остановиться, так как ему не перепрыгнуть приближающийся порог, было уже поздно. Кристофф споткнулся, и как тюфяк грохнулся на пол уже за пределами комнаты.

Больно не было. Кристофф повернул головку и увидел двух великанов, и тут же узнал в них своих знакомых. Кристофф поспешил спрятаться, отойти назад, и только тогда он обратил внимание на хозяина этого тельца. Кристофф понял, что ребёнок абсолютно бесстрашно наблюдает за ним, и его, ребёнка, совершенно не смущает то, что он потерял контроль нал телом, и то, что кто-то новый появился рядом с ним. Наоборот, от малыша так и веяло концентрированным запахом неподдельного интереса к происходящему и манией исследований. Кристофф даже смутился под пристальным взглядом младенца, если так можно выразиться. В это время мать ребёнка, а Кристофф уже понял, что это была мать, подошла к малышу и подняла к себе на руки. Отец тем временем тоже подошёл к жене и ребёнку.

- Маленький, радость наша! Ты сделал первые шаги! – радостно заговорила с малышом Ива, - И это же надо, именно в свой первый день рожденья!

- Он будет сильным воином! – гордо сказал Алексус, в чью орочью породу удался ребёнок, унаследовав от матери лишь пронзительно зелёные глаза.

- Нет, дорогой. Он маг. Очень хороший маг. Поэтому ты его отвезёшь в Приют Жрецов, и отдашь в обучение с младенчества, как мы уже решили. Время уже почти пришло, скоро появится урдонак.

Огромный орк молчал. А что было говорить? Они давно уже всё обсудили, и хоть Алексус не совсем был согласен с решением Ивы. Всё это было написано у него на лице, и Кристоффу без труда удалось определить внутреннее состояние Алексуса.

Действительно прошло два года, и у них даже родился ребёнок! Но почему же Кристофф вернулся не в тело Ивы, а в тело её ребёнка? Вот в чём была загадка! Кристофф, которому пришлось многое проанализировать, чтобы сложить хоть какую-то, мало-мальски правдоподобную картину того, что с ним происходит, уже давно осознал, что ничего, совершенно ничего в его сновидениях не происходит просто так! Он видит какие-то моменты из жизни других, каким-то образом принимает участие в них, либо просто наблюдает, но точно знает, что всё происходящее, до самой последней мелочи имеет значение. И раз он в теле ребёнка, это не просто так! Не какая-нибудь ошибка или магический просчёт! Нет! Так должно быть. Но вот почему именно так, Кристофф никак не мог понять. Он строил догадки, предположения и не заметил, как совершенно автоматически снова взял контроль над телом ребёнка в свои руки.

Зато это заметила Ива. Её глаза вспыхнули огнём, рука Ивы резко взлетела на уровень глаз ребёнка. Пальцы сложились в какой-то магический знак, и, казалось, анатомически такое вообще не возможно – кости кисти, как будто завязались в узлы, и голубоватое свечение возникло, как пламя, обрамляя руку Ивы. Кристофф в теле ребёнка по прежнему сидел у Ивы на руке, но вторая рука Ивы резко расплела пальцы, чуть подалась вперёд, а из уст матери вырвалось короткое заклинание, от чего Кристофф почувствовал себя прижатым к стенке с холодной костяной рукой на горле, готовой в любой момент задушить его по первому приказу Ивы.

- Ты обманул меня, урдонак! – зашипела Ива, - Уж не знаю, что ты поменял в моей формуле, но знай, я этого так не оставлю! Прочь руки от моего ребёнка!

Кристофф хотел сказать, что он совершенно ни в чём не виноват, что никто не менял формулу, и что он сам удивлён не меньше, чем Ива, но горло его было сжато с ужасной силой! И невидимая рука продолжала безжалостно давить. Боль была нестерпимая, но Кристофф не закричал – он просто не мог кричать."


Он вскочил с кровати, сбивая в процессе, какие-то из приборов Гвендальпа и схватился двумя руками за горло, делая неимоверно глубокий вдох. Глаза Кристоффа были выпучены, как у лягушки. И некоторое время он молча ходил по лавке Урзуса, ничего не говоря, пытаясь справиться с шоком и успокоиться. Гвендальп тем временем, незаметно творил успокаивающие заклинения, а ошалевший Урзус стоял как вкопанный и молчал.

- Что я делал в теле её ребёнка?


Все молчали, так как ответа не знал никто. Через некоторое время Гвендальп сказал:

- Нужно продолжать. Нельзя терять время. И Кристофф как заговорённый стал укладываться, ожидая продолжения мучительных сновидений.

__________________
Конституция Украины:
Вот, что я вам хотел сказать...

На кортеса я, друзья,
Выйду без испугу,
Если с Ктулху буду я,
А кортес без Ктулху!!!