Димму с виду был тих и спокоен,
Но внутри бушевала гроза:
"Тауран этот смерти достоин
Лишь за то, что упала слеза

Несмеяны... И все же не буду
Я сейчас торопиться на месть."
Страж поддакнул: "Живая... Вот чудо!
Значит, время пока еще есть."

Улыбнулась Звезда виновато:
"Ты прости, что заснули, мой друг..."
Димму думал, какой будет плата
Таурана за беды... Как вдруг

Отделился от войска десятник,
(Войско медленно шло... Потому...)
И вернулся к героям тот всадник...
Обратился он лишь к одному...

Я боюсь, что скажу чуть неверно,
Потому говорю без цитат...
Тот десятник припомнил, что скверный
Анекдотец бродил средь солдат.

Будто девушка та, Несмеяна,
Написала письмо в Альбион.
(Проболтался тюремщик. Был пьяный.
Когда выпьет, как зеркало он.

Отражаются мысли во фразах,
Как на гладкой поверхности льда.
Правда в случае этом не сразу
Стала слов его гладкой вода...)

В-общем, выдал он облик героя,
Что был призван в том самом письме...
"Буду честен я с вами... Не скрою...
Рыцарь здесь... Или чудится мне?"

Димму мрачно взглянул исподлобья:
"Что скрывать... Угадал, старый лис...
Не хочу, чтобы девку угробил
Тауран..." Опустил очи вниз...

А десятник помялся немного
И сказал неожиданно им:
"Все равно не уйти от острога...
Да и вряд ли проникнуть самим

Вам удастся в палаты... Но все же
Я могу вам, конечно, помочь...
Но и вы обещайте мне тоже,
Что не будет последнею ночь,

Что сейчас опускается с неба,
Накрывая весь город собой...
Обещайте..." "Да где бы ты не был,
Все равно же рискуешь собой!"

Страж сказал сквозь кривую усмешку...
А затем повернулся к Звезде:
"Я скажу лишь одно: Против спешки!
А иначе, быть точно беде..."

Димму тихо сидел, чуть качаясь,
И сжимая свои кулаки...
День сгорал и, закатом прощаясь,
Приносил с собой чувство тоски...