ХЛК-2010 "По следам Шерлока Холмса. Детектив."

Похищение в полночном трактире

Мало кто знает, что если, войдя в трактир Старограда не идти сразу в шумную главную залу, а повернуть налево и пройти через неприметную обшарпанную дверь, то можно попасть в маленький, но очень уютный салон. Эта комнатка предназначена для самых дорогих гостей Мартина, для тех, с кем ему приятно просто посидеть и поболтать за кружечкой пива, сбежав на часок от назойливых клиентов.
В этот вечер компания подобралась на славу. Пришел Гивендальп, как он любил говаривать: «чтобы поделиться новыми новостями из мира сверхъестественного», а больше затем, чтобы попробовать нового импортного вина из кладовых Мартина. Заглянул и начальник городской стражи, впервые за целый месяц, вырвавшись из паутины неотложных дел, чтобы «пропустить среди друзей стаканчик чего-нибудь крепкого». Впрочем, сам же себя он ограничил лишь чашкой очень крепкого кофе, так как был как всегда при исполнении.
С минуты на минуту Мартин ждал своего постоянного гостя – главу Гильдии шахтеров Шартона. Этот неисправимый работяга очень любил после целого дня ударного труда заглянуть на огонек в уютную полутьму трактира. И как всегда, его уже ждали за любимым столиком у окна пинта свежесваренного темного пива и блюдо с зажаристыми цыплячьими крылышками.
Наконец, в коридоре послышались тяжелые шаги и зычный голос старого шахтера, который с кем-то оживленно спорил. Когда же Шартон появился на пороге, стало понятно, что он необычайно возбужден и взволнован: глаза его лихорадочно блестели, он говорил на повышенных тонах и непрерывно жестикулировал.
- Господа, господа, - начал он без всякого вступления, даже не переведя дух, - Я глубоко извиняюсь за свое опоздание, но на то была достойная причина. Я был обязан показать вам это чудо! Ну же, друг мой, входите скорей… - обратился он к кому-то за дверью.
Неторопливо, и будто бы с опаской в комнату вошел Али, один из самых известных (и богатых) купцов Старограда. Еле слышно пробормотав что-то, отдаленно напоминающее приветствие, он тут же уселся в ближайшее к камину кресло, бережно прижимая к себе достаточно объемный сверток. Мартин еле заметно поморщился – он не любил когда в его клуб для избранных, его святая святых приходили без приглашения.
А Шартон тем временем все никак не мог успокоиться. Подбежав к Али, он буквально выдернул его из кресла и подтащил к стоящему посреди комнаты столику. Али шел все с той же неохотой, и с еще большой неохотой разворачивал свой таинственный сверток. Но когда он его развернул… все в комнате обомлели.
На столе красовался огромный бриллиант, величиной почти с куриное яйцо. Тысячи его граней причудливо сверкали в свете камина и тусклых свечей. Казалось, что драгоценный камень излучает свой собственный, неимоверно чистый и яркий свет.
Выдержав несколько минут благоговейной тишины, Шартон наконец не утерпел, и распираемый гордостью пустился в объяснения.
- Этот восхитительный камень принадлежит нашему общему другу Али. Несколько недель назад он купил его у какого-то незнакомца, по виду бедного шахтера, но только сегодня решился принести бриллиант на оценку.
- Господин Шартон всем известен как большой эксперт по драгоценным металлам и камням, - тихо вставил Али, но нетерпеливый шахтер тут же прервал его и продолжил сам.
- Конечно, покупка камня обошлась нашему другу недешево, но уверяю вас, он очень выгодно вложил средства! – Шартон заговорщицки подмигнул, - Я конечно обещал не разглашать истиной цены камня, но уверяю вас: даже если эту комнату набить хадданием до потолка, вряд ли она сравняется в цене с таким камушком!
Только выпалив все это, Шартон наконец позволил себе припасть к заждавшейся его кружке пива, надолго выпав из беседы.
Конечно же, такое сокровище вызвало в собравшейся компании массу споров пререканий. Горячо обсуждалась личность неизвестного шахтера, который, продавая Али камень, скрывал свое лицо и изменял голос. Выдвигались различные версии о происхождении камня – от тайной сделки с гномами, до темного колдовства. Неоднократно поднималась тема истиной стоимости камня, но и Али, и Шартон упорно хранили молчание. Под конец Али даже разрешил всем присутствующим подержать камень в руках, насладившись игрой света на его гранях…
Но даже самые удивительные происшествия не могут занимать человеческое воображение вечно, и постепенно гости перешли к более насущным проблемам, разделившись на группки для очередного обмена свежими сплетнями. Так, за приятной беседой, в свете жаркого камина и при сверкании оставшегося на столе бриллианта прошел остаток вечера. И лишь ближе к полуночи весьма довольные друг другом гости начали расходиться.
Первым поднялся Шартон, и с широкой улыбкой, слегка покачиваясь, подошел к Али. Видимо, уже давали о себе знать полдюжины осушенных за вечер кружек пива.
- Ну что же, мой друг, - произнес он, с трудом фокусируя взгляд на торговце, - Еще раз поздравляю вас с таким прекрасным приобретением! С этими словами Шартон попытался неловким движением подхватить со стола сверкающий камень, но тот вдруг выскользнул у него из рук и с тонким звоном упал на каменный пол, разлетевшись на тысячи мельчайших осколков…
Все присутствующие обернулись на звук, с удивлением глядя на ужасную картину. Бедный Али выглядел так, будто готов сейчас же покончить собой. Шартон же, оправившись от первого испуга, казалось, мгновенно протрезвел. Он задумчиво нахмурил брови, а через секунду обвел всех в комнате недоумевающим взглядом.
- Но ведь… - проговорил он нерешительно, - Бриллиант не мог так расколоться! Значит, это просто… - он поднял с пола и внимательно осмотрел один из осколков, - Это просто обычная стекляшка!
Али по-прежнему не мог вымолвить не слова, и лишь поднял на шахтера круглые от испуга и удивления глаза.
- Но как такое может быть? – продолжил Шартон, разводя руками, - Ведь я сам проверял этот камень, и никогда бы не перепутал стеклянную поделку с чистейшей воды бриллиантом!
- Господа! – начальник стражи поднялся с места и вышел на середину комнаты, привлекая всеобщее внимание, - Господа, вынужден с сожалением констатировать, что мы стали свидетелями дерзкого преступления – похищения и подмены этого в высшей степени драгоценного камня! И я склонен полагать, что преступник… - здесь начальник стражи сделал многозначительную паузу, - до сих пор находится в этой комнате!
Началось что-то невообразимое! Все в комнате вскочили со своих мест, посыпались вопросы, упреки и оскорбления. Вечер, начавшийся так мило, грозил перерасти в крупный скандал.
- Господа, господа! – начальнику стражи пришлось повысить голос, чтобы на него обратили внимание, - Конечно, вполне очевидно, что преступник находится в этой комнате. Ведь камень мог исчезнуть только между его оценкой в мастерской Шартона и настоящим моментом. А за все это время вокруг него были только мы, - начальник стражи внимательно посмотрел в глаза окружавших его людей, - Но все же, я считаю, что нам не стоит афишировать это происшествие. Мы все уважаемые люди, и эта ужасная история нанесет непоправимый удар по репутации каждого из нас. Так не лучше ли нам решить все проблемы в узком кругу? Подмена камня раскрылась, и для преступника самым разумным было бы немедленно вернуть его владельцу. И в этом случае мы все могли бы пообещать не предавать это дело огласке, и не доводить его до сведения других официальных лиц.
Начальник стражи вновь посмотрел вокруг и увидел в глазах присутствующих молчаливое одобрение. Видимо, такой исход наилучшим образом устраивал всех.
- Но нам еще остается выяснить, кто же преступник, - наконец нарушил тишину Мартин.
- Ха! – почти мгновенно воскликнул Гивендальп, - Мне кажется, тут не может быть особых сомнений!
- У вас есть подозреваемый? – тут же спросил начальник стражи, - Объяснитесь!
- Да, у меня есть подозреваемый, и я не понимаю, почему вы все еще не осознали очевидного, - и Гивендальп самодовольно улыбнулся, - Кто с самого начала находился в центре этой истории? Кому первому Али показал камень? Кто долго расписывал нам его величайшую ценность? И кто, наконец, своими же руками разбил подделку?
- На что ты намекаешь, волшебник! – зарычал Шартон, подаваясь вперед, но начальник стражи тут же положил руку ему на плечо, предлагая дослушать рассуждения мага.
- Вырисовывается вполне логичная картина, - продолжал Гивендальп, - Сначала неизвестный шахтер, скрывающий свое лицо, продает Али невиданный доселе камень. Как вы думаете, кто это мог быть? Кто у нас слывет экспертом по добыче из недр земли самых редких драгоценностей? Конечно же, наш милый Шарантон! Уж не знаю, что им двигало, банальная жажда наживы, или желание оставить камень у себя, но он рассчитал все правильно. Естественно, первым, к кому направился Али за оценкой камня, был сам Шартон. А уж заранее изготовить дубликат, а потом подменить камень в процессе оценки было легче легкого…
- Ах ты, проклятый фокусник! – не выдержал Шартон, - Да если бы со мной была моя кирка, она давно бы уже торчала из твоей груди! Как ты смеешь обвинять меня в подобных поступках!?
- Действительно, Гивендальп, - вступился за шахтера Мартин, - Здесь что-то не вяжется. Разве стал бы Шартон разбивать поделку, сам же раскрывая этот обман, если бы он его и совершил?
- Ну не знаю, - неопределенно махнул рукой маг, - Возможно, это действительно вышло случайно, с большого перепоя, а возможно он пытался таким неуклюжим способом заранее отвести от себя подозрения – ведь обман бы рано или поздно все равно раскрылся.
- Ну уж нет, - возразил Мартин, - как-то все это слишком выбивается из твоей стройной теории! И вообще, нам не стоит забывать о том, что мы все живем в мире магии! Предположим на мгновение, что некому могущественному волшебнику захотелось заполучить этот камень. Подумайте, разве ему было бы трудно изготовить точную копию буквально из воздуха, а потом в одно мгновение подменить камень, спрятав оригинал в каком-нибудь укромном параллельном измерении? Все, что ему для этого нужно – лишь достаточный уровень мастерства и непосредственная близость к камню.
- А под этим гипотетическим волшебником ты подразумеваешь, очевидно, меня? – медленно и спокойно проговорил Гивендальп. В его угрожающе прищуренных глазах плясали маленькие молнии.
- Знаешь, Мартин, - вдруг вступил уже слегка успокоившийся Шартон, - А ведь нам и тебя самого не стоит сбрасывать со счетов.
- Что!? – изумленно обернулся к нему трактирщик, - Да я же тебя защищаю, Шартон!
- Но ведь ты проиграл мне недавно в карты изрядную сумму денег, - невозмутимо продолжил Шартон, - и до сих пор не вернул долг! И если бы ты каким-то образом узнал о приобретении камня… Например, от того же таинственного шахтера, который наверняка зашел в твой бар на радостях пропить часть полученной суммы. Так что у тебя было достаточно времени, чтобы изготовить копию. И ты наверняка мог предвидеть, что Али понесет камень мне, а я в свою очередь захочу показать его вам. А уж здесь, в своем собственном трактире, тебе не составило труда незаметно подменить и надежно спрятать камень!
Когда Шартон закончил говорить, в комнате воцарилась тяжелая и напряженная тишина, полная взаимной обиды и недоверия. И лишь через несколько минут ее прервал тихий голос начальника стражи.
- Похоже, друзья, мы с вами зашли в тупик… Найти виновного не представляется возможным… По крайней мере, сейчас. Видимо, мне все-таки придется предпринять более тщательное расследование происшествия, воспользовавшись своими собственными каналами. Возможно, мы сегодня столкнулись с чьей-то сторонней и враждебной нам силой, и нам еще предстоит определить, как с ней бороться. Но в любом случае, я обещаю, что все это происшествие останется в тайне. А сейчас прошу меня извинить, чем раньше я начну расследование, тем больше шансов на его успех!
С этими словами начальник стражи энергично поднялся и быстро зашагал к выходу, оставив в комнате своих подавленных и разочарованных товарищей. На пороге его перехватил Али.
- Но… Но как же мой камень? – сбивчиво спросил он.
- Я обещаю вам сделать все возможное, - стражник успокаивающе положил руку торговцу на плечо – Как главный хранитель правопорядка в этом городе я просто обязан наказать виновных по всей строгости.
С этими словами начальник стражи скрылся за дверью. Он шагал по темным улицам Старограда, задумчиво глядя в ночное небо. Отойдя несколько кварталов от трактира, он свернул в узкий проулок и на ходу достал из кармана прекрасный бриллиант величиной с куриное яйцо. Тихо насвистывая веселую песенку, начальник стражи шел по улочке, рассматривая сквозь грани драгоценного камня мерцающие в вышине звезды. Он размышлял обо всех этих глупых людях, обвинявших друг друга в преступлениях, которых не совершали. Ну разве могли они сравниться в хитрости и ловкости с тем, кто некогда был лучшим вором древнего Анк-Морпока. Начальник стражи довольно усмехнулся… И в этот самый момент под ногой его оказался скользкий булыжник, выше других выпиравший из старой мостовой. Он споткнулся, и этого оказалось достаточно, чтобы бриллиант, выскользнув пальцев, упал на землю. Раздался громкий звон, и грязную мостовую подобно каплям дождя оросили тысячи осколков… Мелких и острых осколков самого обыкновенного стекла…

Расследование детектива Жака или тайна Яйца Агранаташа.

Старый добрый бармен Мартин… Этот добродушный толстяк, искалечивший мою печень серьезнее любого громилы, отличался умением слушать. Впрочем, это не удивительно при его профессии - ведь только проявляя искренний интерес к великим, так сказать вселенского масштаба проблемам посетителей, можно заставить их произнести волшебную фразу: «а ну-ка, повтори!».
А ещё, он всегда мне нравился тем, что в отличие от хамоватого коллеги из бара деревни Маоли, всегда с крайней тщательностью протирал кружки и бокалы. Потому-то в них лишь изредка кто-то плавал.
Но в моей работе мне сильно помогало другое достоинство Мартина: когда он, наконец, встречал посетителя, способного хоть на минуту стать не зацикленным на себе эгоистом, то мог рассказать много всего интересного. А моё умение притворяться именно таким человеком, позволяло знать множество историй, баек, а так же пару интересных, а, главное, полезных фактов о нужных людях и местах.
Вот и теперь… Не то, что бы тот паренёк, одиноко сидящий в самом углу и попивающий «Безалкогольную Мэри» (смесь «ерша», «крови дракона» и парочки тайных ингредиентов), чем-то особенно выделялся. Нет, наоборот: его внешность, будто специально была предназначена быть незаметной и незапоминающейся.
Но так как после давно минувших событий я взял в привычку узнавать хоть немного о ранее не виденных в Старограде людях, эльфах или орках, то спросил и о непримечательном юноше.
Мартин и тут меня не подвел.
- Это Фелавью, мальчишка из монастыря в западных горах… Пришёл два дня назад, и прямиком к Лианель. Представляешь, как она была рада его встретить в три ночи-то? – бармен засмеялся, и я уловил нотку нескрываемого злорадства. – Как я понял монашек гонец от настоятеля. Снял у меня комнату на пару дней и, кажется, в ближайшее время собирается вернуться в горы.
- Монастыря? Никогда не слышал, что в Хаддане есть какой-то монастырь.
Бармен, облокотившись на стойку, приблизил лицо и заговорщицки подмигнул:
- Этот монастырь не принадлежит Храму, потому о нём мало кто знает. Ведь в его стенах исповедуют веру «Нуля и Единицы», согласно которой мир Хаддана иллюзорен и соткан из бесконечного повторения единиц и нулей в самых разных последовательностях. И это очень не нравится духовенству. Говорят, существует договор, по которому монахи ведут себя тихо, а Храм не присылает к ним очень злых карателей.
Бармен понизил голос до драматического шепота:
- Но самое интересное заключается в другом. Не смотря на безумство этой их веры, они якобы обладают Магией Богов, которая даже не магия, а проникновение в саму суть созданного Братьями. Один путешествующий учённый, называл их «читерами», если я правильно произношу.
Немного помолчав я задумчиво спросил:
- Мне казалось в монастырях запрещают пить алкоголь, а у этого паренька «Безалкогольная Мэри» явно уже не первая…
- Хех, не знаю, насчёт запретов, но он ими явно пренебрегает… Хотя, странное дело – такое же количество свалило на прошлой недели Бычару Джо, а этому хоть бы хны…
Я поблагодарил Мартина за ценные сведенья, сделал заметку в мозгах, на кого делать ставку в традиционных пятничных забавах на подобие «перепей соперника», и покинул таверну.

Не знаю, чем ваш верный рассказчик не угодил Трём Братьям. Однако в пять часов утра кто-то барабанил в дверь конторы, (причем стучащий явно намекал на простой выбор - «открывай или вышибу»), и это наводило на мысль: не угодил серьёзно, и, почти наверняка, каждому из троих в отдельности.
Поминая Тёмного Повелителя и натягивая брошенные вчера на пол штаны, я приблизился к двери как раз в тот момент, когда послышались новые удары в дверь, а штукатурка посыпалась на порог.
- Э… Кто там?
- Господин, у меня к вам дело, прошу вас, откройте, – прозвучал приятный голос, судя по интонациям и тембру принадлежащий девушке-эльфу.
- Мы открываемся в десять. Приходите позже, – я побрёл обратно к дивану, в дневное время служащему местом для клиентов, когда штукатурка вновь начала отделяться от своего законного места.
- Боюсь, дело не может ждать.
Внутренний голос отчаянно проорал во внутреннее ухо, что безопаснее будет всё же открыть.
На пороге я увидел двухметрового орка одетого в редкий комплект выживания. Гость не давал проникнуть и без того тусклому утреннему свету в помещение, но, готов поспорить, будь на улице самый солнечный день эффект получился бы тот же. Перчатка гостя оставила на внешней стороне двери внушительные вмятины…
Орк прошествовал в помещение с таким видом, как будто не стал бы останавливаться, наткнувшись на незначительное препятствие вроде меня, а потому я благоразумно поспешил отскочить в сторону.
- А, господин детектив, рада, что сумела вас застать, - произнесла вошедшая за орком девушка, как я и предполагал, эльфийской расы. – Меня зовут Лия.
- А меня Жак, но подозреваю, это вы и так знаете. Прошу прощения за беспорядок. Вы не дали мне времени прибраться, – сказал я, проследив за изучающим помещение взглядом девушки.
- Ничего, это вполне терпимое неудобство, – произнесла она.
Серебристые волосы девушки были собранны в строгий хвост, чуть ниже плеч. А выражение лица выдавало заинтересованность, какую испытывает ученый, нашедший в болотах Кнопаха новый вид лягушки.
- Кофе не предлагаю – секретарша ещё спит, впрочем, как и все нормальные люди, - при этих словах я заметил выражение неблагожелательности под открытым забралом шлема орка. – Так что же за дело вынудило очаровательную мисс, поступать не слишком деликатно, прерывая мой краткий сон задолго до рабочих часов?
- Дело это важное, а главное для вас, высокооплачиваемое - девушка села на стул, на минуту задержав взгляд на разобранной постели, на которую сел я. – Вы, наверное, не слышали о ночной краже?
- Нет, увы, ночью предпочитаю спать.
- В таком случае, позвольте рассказать вам о ней. Здание Храма хранит в своих стенах множество реликвий. Некоторые из них относят ещё ко временам войны АЛОЭ и хмаранейцев. Среди этих бесценных вещей, было так называемое Яйцо Агранаташа: артефакт паучьего шамана, с помощью которого он сумел уберечь свой клан на первых этапах войны. Существует, правда, версия, что клан этот до сих пор обитает где-то в горах, но это скорее относится к мифам, чем к реальности, да и ценность артефакта скорее историческая, нежели магическая.
- И Яйцо это украли, и вы хотите, что бы я его вернул? – небрежно поинтересовался я.
Почему-то меня раздражала эта девушка, со своей холодной непроницаемостью, и полной уверенностью в том, что будить людей в пять утра это вполне приемлемо. А её приятель, стоящий у стены с опущенной головой, что бы та не проломила потолок, откровенно действовал мне на нервы.
- Вы не совсем правы, Жак, - улыбнулась Лия. Так, наверное, улыбается учёный лягушке нового вида, перед тем как заняться ее препарированием. – Яйцо действительно украли. Но возвращать его не нужно: благодаря доблестным Инквизиторам, коим вы, кстати, когда-то являлись, преступника удалось поймать по горячим следам, около часа назад.
Я еле удержал нижнюю челюсть от удивленного падения. О моей молодости, проведённой в рядах Инквизиции, знали, пожалуй, только бывшие сослуживцы да ещё… Мартин. Впрочем, удивление быстро прошло: никогда не питал иллюзий, что один я умею подбирать ключики к людям.
- И в чём проблема? Пускай его судят, отправляют на Каторгу. А меня – спать, – зевнул я. «Где же моя секретарша Лизи, где же она прячет кофе…»
- Дело в том, что преступник, если быть точным, вряд ли является таковым. Тем не менее, инквизиция, похоже, вполне довольна существующей версией и не собирается разрабатывать другие… Вы должны доказать его невиновность, до того, как его отправят на Каторгу. И не позже.

Я брел по пустынной Площади Правосудия. Виселица с полуистлевшей петлёй, плавно покачивающейся на ветру, серое здание тюрьмы, и общая унылость не прибавляли этому месту популярности. Как не делали этого и семь часов утра.
«Ненавижу работать в такую рань» - размышлял я. «И почему этой чокнутой взбрело в голову, будто мальчишка невиновен?».
Хоть ваш верный рассказчик и не питал особой любви к бывшим коллегам, но одно он знал точно: Инквизиция просто так обвинять не станет. Но работа есть работа: Жак потому и Жак, что не отказывает даже самым бредовым расследованиям. А орк, одетый в полный редкий комплект выживания, являлся весьма весомым дополнительным аргументом… Как, если не лукавить, и пятьдесят алмазных монет…
Взявшись за ручку массивных дверей в холл Цитадели Инквизиции, я сглотнул: с некоторыми коллегами расставание получилось не слишком приятным. Впрочем, зайдя в посещение, я улыбнулся.
- А, Жак! – радостно помахал Мелвин.
Выглядел мой старый приятель несколько растрёпанно, впрочем, как и всегда. А ведь этот слегка неуклюжий полный мужчина, с вечно небритой щетиной, когда-то был юношей с горящими глазами. Который, со своим посохом наперевес, в одиночку отбивал наступающую нежить, когда наша экспедиция в Мёртвые Земли попала в засаду, а я тем временем валялся позади с открытой раной, и готовностью отправиться к Мастеру Душ.
И вполне вероятно, он всё ёще способен повторить подобный подвиг.
Мелвин затряс мою руку:
- Давно к нам не заходил, Жак. Я уж начал думать ты про нас совсем забыл…
- Да нет, что ты… Люсия, наверное, всё ещё злится?
- Не знаю, но вчера она тебя как раз вспоминала.
- Правда?
- Ага. Говорила, ты у неё на Каторге сгниешь, а для начала Карателям в качестве тренировочного снаряда послужишь.
- О. Кажется, я её сильно обидел, да?
- Ну… Ты же знаешь, она склонна преувеличивать свои возможности, так что не волнуйся… Но, сдаётся мне, ты пришёл не к ней, и, как это не обидно, не проведать старого приятеля.
- Прости, но угадал. Я по поводу ночной кражи.
- А это… Как раз несу папку начальству. Но там всё яснее ясного, – он раскрыл её, и прочёл. - «Пятнадцатого ноль девятого, в четыре двадцать утра, Инквизитор Рей совершил задержание гражданина Фелавью. При обыске был обнаружен украденный того же числа (дело номер четыреста двадцать девять) артефакт (описание прилагается)…» Ну а дальше всякая бюрократическая чепуха. У мальчишки не было и шанса далеко уйти.
- Слушай, я видел его вчера в баре. Он выпивал.
- Для храбрости перед делом, что такого?
- Ты не понял. Судя потому, сколько он выпил, Фелавью не то, что до Храма, он до постели вряд ли сам добрался.
- Он шел совершенно трезвый, Жак. Его поймали практически с поличным. У начальства нет сомнений, в его причастности: доказательства на лицо.
- Конечно, у него обнаружили краденное, но это не значит - украл он.
- Не знаю Жак. На мой взгляд, ты пытаешься лошадь назвать зеброй. И ещё… ты, по-видимому, должен знать.
- Да?
- Я не говорил тебе… Но Храм, похоже, сильно обиделся на монашка. По Отделу Расследования ходят слухи, о некотором давлении на начальство со стороны духовенства. Очень активно действует Фабьес – очень влиятельный человек в Храме. Думаю, тебе могут пригодиться знания о нём. Я бы на твоём месте взял его дело…

Я зашел в камеру Фелавью. Парень сидел в центре, в странной позе с подобранными под себя ногами, и произносил что-то вроде «оум-м-м», при этом ритмично покачиваясь.
Оценив ситуацию, я проклял стражника, повернувшего в двери за мной ключ.
- Э… Фелавью?
Ответом мне стало ещё несколько звуков «оум». Я опасливо приблизился и тронул паренька за плечо. Он замолчал. Несколько секунд протекли в абсолютной тишине, в которой мои мысли вновь и вновь возвращались к потайному ножу в сапоге.
Затем юноша поднял лицо. И медленно открыл отстранённые серо-голубые глаза, казавшиеся совсем неподходящими этому круглому, какому-то мягкому лицу.
- Что ты хочешь, Жак.
Мне показалось, что в его фразе не хватало знака вопроса. И откуда он знает моё имя… Хотя стоп, вчера в баре он вполне мог меня видеть и узнать его, просто спросив любого соседа…
Только соседей у него за столиком не было, как не было необходимости спрашивать моё имя.
- Эмм…Фелавью, ты ведь из западного монастыря?
- Да.
- Ты монах?
- Да.
Глаза его были неподвижными… А может виновата вчерашняя «Мэри»? После неё бывает и не такое…
- Ты знаешь, за что тебя задержали?
- Да.
- Ты украл Яйцо Агранаташа?
- Нет.
- Ты можешь это как-то доказать?
- Нет.
Голос был абсолютно спокоен, как будто от информации, им произносимой, совершенно не зависела дальнейшая судьба его хозяина.
- Тебя завтра будут судить. Дело уже считают закрытым, и суд скорее формальность. Тебя отправят на Каторгу.
Он не ответил. Не слишком разговорчивый юнец. И почему мне попадаются последнее время такие странные люди?
- Тебя это не волнует?
- Нет.
- А одну даму очень волнует. Ты можешь нам как-нибудь помочь?
- Открой глаза и ты увидишь. Ответы прощё, чем ты думаешь. Не думай, и ты поймёшь.
- Ага, спасибо, всё срослось и стало ясным, как день, - съехидничал я.
За решеткой узкого окна виднелся покрасневший клён... К Тёмному Повелителю это всё, кажется, мальчишке всё равно, почему не должно быть всё равно мне? Сейчас бы в контору и спать…
Но надо разобраться, я ведь потому и Жак, что не отступаюсь…
- Говорят, ваши монахи обладают знанием Магии Богов. Так почему бы тебе не разрушить стены тюрьмы, не заставить всех обо всем забыть, и не убраться восвояси? – вздохнул я.
- Нарушение структуры иллюзии мира может привести к необратимым изменениям, катаклизмам в самой материи и возникновению хаоса. У нас это называют «багами».

…Три налево, пять на право, девять опять налево… Я старательно поворачивал ручку на сейфе, и, наконец, послышался щёлчок. Дверца с тихим скрипом отворилась, и среди всяческого рода бумаг, мелкого барахла и мешочков с алмазными монетами, моим глазам предстало сокровище – сирницкий коньяк. Сирница – деревушка, расположенная далеко за Западными горами – единственное место в Хаддане, где научились делать этот напиток по-настоящему, и каждую неделю я выкупал такую бутылочку у Мартина за четверть недельной выручки.
Поставив на стол бокал, я наполнил его на треть и спрятал коньяк на место. Именно столько требовалось моему мозгу в качестве смазки шестеренок, а не дурманящего средства. Правда, я ни как не мог отделаться от привычки забывать об этом в выходные…
Но вернёмся к делу. Итак, ничего, дающего хоть призрачную возможность вытащить монашка из тюрьмы до того, как это сделает конвой на Каторгу, так и не обнаружилось.
Единственная надежда – доказать недееспособность субъекта в связи с его алкогольным опьянением – провалилась после фразы Фелавью: «огонь сознания во тьме дурмана – высшее его проявление»… Я не хотел даже думать, какие ещё дурманы он использовал для проверки своей теории, но факт остаётся фактом: монах был достаточно адекватен, чтобы совершить преступление.
Руки независимо от головы открыли отчет Рея. Глаза выхватывали слово за словом… Что-то здесь было не то, таких идеальных отчётов не бывает – как бывший инквизитор ваш верный рассказчик знал это очень хорошо. Ощущение создавалось, будто составитель высчитывал каждое действие, прежде чем записать его в документ.
Я вспомнил пару деталей из дела Фабьеса, который почему-то очень торопил Инквизицию с принятием решения насчет Фелавью. Картинка в голове очень быстро начала складываться, а за ней, стало ясно, как вывести настоящего преступника на чистую воду.
- Лизи! – закричал я через полчаса.
Из коридора послышалось звонкое постукивание каблуков, и в кабинет вошла секретарша. Длинноногая голубоглазая блондинка, разумеется – работа должна приносить удовольствие (эстетическое!), так мне ещё отец говорил.
- Вы что-то хотели? – спросила она.
- Будь любезна, принеси мне фотомаг и отошли эту папку в Цитадель Инквизиции.

Было два часа дня, когда я сидел в баре, и благодарил Трех Братьев за то, что подарили мне такого замечательного приятеля, как Мартин.
- Так вот, эти типы очень интересовались тобой… Догадываешься, кто их послал?
- Думаю, да…
- Это хорошо. Здесь люди говорят, что это…сам Фабьес.
- Люди правду говорят, Мартин.
Он поморщился:
- Кажется, тебя угораздило крупно вляпаться, да?
Я улыбнулся:
- Не стоит беспокоиться. Когда они появятся в следующий раз, намекни им как-нибудь, что я отправился следить за Инквизитором. Я надеюсь на тебя…
«А ещё, очень надеюсь», - добавил я про себя, – «что Лизи отправила папку вовремя…»
Фотомаг – отличное устройство. Когда Урзус рассказывал мне, как эта штуковина работает, я мало что запомнил, кроме по-особенному проходящего через линзы света, оседающего на магический экран. После чего он превращается в изображение, которое затем, с помощью волшебных очень мелких кистей, переноситься на бумагу.
Но сегодня, самой полезной деталью был для меня зачарованный кусочек хаддания – недавнее нововведение, сделанное лично для меня. Он имел свойство… ловить и запоминать голоса.
В общем, изобретение, конечно, полезное, и не раз мне помогавшее, но сердце всё равно каждый раз сжималось, когда я вспоминал сумму в пятьдесят тысяч монет отданую Урзусу.
До того, как конвой должен был отправить Фелавью на Каторгу, оставалось два часа.
- Здравствуйте, господин Фабьес, – сказал я духовнику. – Я очень рад, что вы соизволили дать мне аудиенцию так скоро.
Он был эльфом, а еще одним из тех, кто имел очень высокий сан в Храме, и о ком предпочитали не говорить вслух. В облике Фабьеса было что-то от вампира – как будто жизнь уже от него отказалась, а смерть ещё не забрала. При этом что-то другое поддерживало его существование, полное внутренней силы.
- Я очень занятой человек, Жак. Прошу вас, переходите сразу к делу.
- Хорошо, – кивнул я, и почувствовал, как каменеет кожа. Так всегда бывало, когда я шёл на крупный блеф.
- Сегодня мне посчастливилось сделать эти картинки, – на стол перед духовником упали некоторые из них. В углу каждой красовалось маленькое клеймо Урзуса, подтверждающее подлинность.
На них был изображен Фабьес, передающий Рею мешочек.
Духовник улыбнулся, и я постарался утихомирить мурашки, заползавшие по моей спине.
- Я отдавал ему долг. Брать в долг в Хаддане теперь преступление?
- О, разумеется, нет. Правда, согласно проверке финансовых операций, за каждой из которых Инквизиция имеет возможность следить, от Рея не было передано вам и монеты. Кстати, - моё лицо окаменело полностью. – При нём был обнаружен изображенный на картинке мешочек. В данный момент Рей находится в подвалах Инквизиции… И уже раскрыл некоторые подробности вашего с ним договора.
Подвалы Инквизиции… Конечно, ужасные пыточные машины, растягивающие, протыкающие и поджаривающие, существовали только в байках. Побывав в подвалах Цитадели отмечаешь, что самая большая пытка там – это сырость.
Но… Многие свято верили в правдивость ужасных историй, и Инквизиторы не спешили их разубеждать – это крайне помогало в допросах.
На секунду мне показалось, что Фабьес потерял свою уверенность. Но потом я понял: он позволил мне так подумать.
- Это ужасно, – произнёс он, не скрывая иронии. – Ведь теперь он сможет рассказать о наших страшных планах по захвату всего Хаддана.
Моё сердце упало. Пришла мыль: он вот-вот скажет «Рей, войди сюда!» и тот появится из соседней комнаты. И всё рухнет… Ведь если мои расчёты верны, это должно произойти не сейчас...
Рей был на свободе. Я ведь не мог ждать, пока пройдет моё заявление по обвинению инквизитора. Из-за испорченных отношений с Люсией его ход мог затянуться на недели…
- Жак, позвольте спросить, а вам не показалось странным: я лично передал деньги исполнителю?
Я ухмыльнулся – он захлопнул ловушку.
- Я посчитал: это связанно с вашей неосмотрительностью.
- Знаете, Жак, на моём посту крайне сложно удержаться, позволяя себе… подобные неосмотрительности.

Ох, родная моя контора. Кажется, сами стены питали мои силы, когда я здесь работал. Хотя от желания поспать, они меня всё же не избавляли.
Лизи, держа в руках поднос, грациозно прошла в кабинет и поставила его на стол.
- В этот раз, я смогу угостить вас кофе, Лиа. – улыбнувшись, произнёс ваш верный рассказчик, и был удостоен ответной улыбки, в которой чувствовалось повышения в ранге от нового вида лягушки, аж до нового вида варана.
- Кофе чудесный, - призналась она.
- А тебе как, Фелавью? – спросил я у монаха, сидящего на полу.
- Всё имеет равную степень важности.
- Прошу вас, не отвлекайтесь, - попросила Лиа. – Продолжайте.
- Как, собственно, я и предполагал, доносчики, выискивающие обо мне информацию, передали Фабьесу информацию о моём намерении следить за Реем. И наш друг, к сожалению для себя, решил устроить мне ловушку, как, согласно его делу, делал это и раньше... К сожалению, по тем эпизодам не удалось ничего доказать, но теперь это дело времени.
Фабьес знает – я считаю его причастным к преступлению, как и Рея. И он даёт мне то, чего, по его мнению, я хочу: доказательства, пусть и несколько шаткие: Фабьес позволяет мне зафиксировать на фотомаг момент передачи денег. Он прекрасно знал: у меня не будет времени подготовиться – ведь Фелавью надо было вытащить до суда. В итоге я отправился к нему непосредственно, и предъявил обвинения, основанные на шатком факте передачи денег и блефе, о котором, Фабьес, разумеется, знал.
- Но зачем вам это понадобилось?
- Единственный способ заставить его говорить. Не смотря на невозможность доказать его причастность к… кхм… «подставе» Фелавью, я знал о ней. А Фабьес предпочитал избавляться от подобных людей, так как справедливо считал – доказательства рано или поздно знающий человек найдёт. Разумеется, он гордился своим гениальным планом, и ему очень хотелось им поделиться. Вошедший Рей всё равно лишил бы меня жизни, и я вполне для этой цели подходил: мертвые имеют свойство молчать… э… ну, если они не из лаборатории Урзуса.
- Рей?
- Ну да… Я очень убедительно сыграл удивление, когда его увидел. В общем, Фабьес всё мне рассказал перед моей смертью. Кстати её они хотели обставить, как моё нападение на духовника, и самообороны доблестного инквизитора, из-за которой я, к несчастью, погиб.
- Хорошо, но как вы догадались о его причастности?
- О, для этого не нужно было быть семи пядей во лбу. «Ищи, кому выгодно». Мой… друг, посоветовал мне просмотреть дело Фабьеса – ведь за ним уже числились тёмные дела, и все прекрасно понимали, с чьей подачи Храм давит на Инквизицию. Оно то мне вполне ясно указало, на мотив «подставы». Да Фабьес, наверное, единственный человек на весь Хаддан, кому понадобилось бы скорейшая отправка Фелавью на Каторгу! Ну а Рей прокололся с отчётом… Он был слишком… чистый…для оперативного, и ясно указал мне: с действительностью не имеет ничего общего.
- И в чём мотив?
- Мне почему-то кажется, вы знаете ответ на этот вопрос. Фабьес очень хотел добраться до библиотеки монастыря Нуля и Единицы. Ведь там содержатся техники Магии Богов. Проблема заключалась в том, что доступ к ней имеют только монахи. Несколько столетий назад, между Храмом и монастырём была некоторая… напряжённость. Храму очень не нравилось присутствие ещё одной религии. В конце концов, был подписан договор, согласно которому монастырь будет ниже травы тише воды, а Храм не будет присылать в него разъярённых Карателей.
А факт, что один из монахов украл реликвию, вполне достаточен для расторжения договора.
- И он вам это всё рассказал лично…
- Да. И благодаря устройству Урзуса, не только мне. Сейчас его сохраненный голос слушают в Цитадели.
Я допил кофе… Всё таки Лизи делала его прекрасно.
- И как же вам удалось остаться… таким разговорчивым?
- О очень просто. Я, конечно, не успел подготовиться, как следует. Но весточку Мелвину отправить успел… Ох, кажется, я теперь ему два раза обязан жизнью. Когда Фабьес закончил речь, и Рей готов был нанести смертельный удар, в кабинет ворвался отряд инквизиторов.
- Что ж. Я вижу, вы хорошо поработали, и я вам очень благодарна, господин Жак. Оставляю вам обещанный гонорар и покидаю вас.
- Единственное, чего я не понимаю, Лия, это какая роль принадлежит вам, - произнёс я, когда она подошла к двери. – Для чего нужно было платить мне, и вытаскивать Фелавью?
- Скажем… Я время от времени занимаюсь благотворительностью, господин Жак… А больше вы ведь не хотите знать?

ДЕЛО О ПРОПАВШЕЙ КАНФЕТЕ.

1.07.2010Г.
УТРО. СОЛНЦЕ ВЛЕТЕЛО В МОЮ КОМНАТУ ВМЕСТЕ С УТРЕННИМ ВЕТЕРКОМ. Я ВСЕ ЕЩЕ ВАЛЯЛАСЬ В КРОВАТИ, ПОД ТРЕМЯ ОДЕЯЛАМИ, ПРОКЛИНАЯ СУДЬБУ, ЗА ТО, ЧТО МЕНЯ ПОСЕЛИЛИ В ЭТОЙ ЖУТКОВАТО ХОЛОДНОЙ КОМНАТЕ. НО ЛУЧШЕ Я НАЧНУ ПО ПОРЯДКУ:
МОЕ ИМЯ - ХЭЛЛ (АНГЛ. АД), РОДИЛАСЬ Я РОВНО ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД, И С САМОГО ПЕРВОГО ДНЯ, РОДИТЕЛИ ЖАЛЕЛИ, ЧТО НАЗВАЛИ МЕ6НЯ ТАК, ИБО В ЛЮБУЮ СВОБОДНУЮ МИНУТУ, Я ВЛИПАЛА ВО ВСЯЧЕСКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ.
НО СЕЙЧАС НЕ ОБ ЭТОМ. НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ НАЗАД, Я ОКОНЧАТЕЛЬНО РЕШИЛА, ЧТО МАГИЯ - ЭТО ТО, ЧЕМУ Я ГОТОВА ПОСВЯТИТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ. ПОЭТОМУ, ВМЕСТЕ СО СВОИМ ЛЮБИМЫМ ХРАНИТЕЛЕМ СНОВ, ПЛЮШЕВЫМ МЕДВЕЖОНКОМ МИЛКИ, Я ОТПРАВИЛАСЬ В ШКОЛУ МАГИИ, НА ВСТРЕЧУ ВСЕГО НОВОГО И ИНТЕРЕСНОГО.
ПОСЛЕ ДОЛГИХ УГОВОРИВ, ВЕРХОВНЫЙ МАГ - ГИВЕНДАЛЬП, ВСЕЖЕ СОГЛАСИЛСЯ ВЗЯТЬ МЕНЯ В УЧЕНИЦЫ, И КАКОГО БЫЛО МОЕ УДИВЛЕНИЕ, КОГДА ОБНАРУЖИЛОСЬ, ЧТО ПОМИМО МЕНЯ, У НЕГО ЕСТЬ ЕЩЕ ТРИ ВОСПИТАНИЦЫ: КРАСАВИЦА ДЖОЙ, УМНИЦА ЭРИ И ТРЕТЬЯ - ДЕВУШКА, ОХАРАКТЕРИЗОВАТЬ КОТОРУЮ ОДНИМ СЛОВОМ Я БЫ НЕ СМОГЛА, ЛЭЙК.
И ВОТ, ПЕРЕЗНАКОМИВШИСЬ, ОНИ РЕШИЛИ ПОКАЗАТЬ МНЕ МОЮ КОМНАТУ. ВСЕ ДЕВУШКИ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ЖИТЬ В ПОДЗЕМНОМ ОБЩАЖИТИИ, НАХОДЯЩЕМСЯ ПРЯМО ПОД ШКОЛОЙ МАГИИ. ЕСТЕСТВЕННО Я ОСОБО НЕ ВОЗМУЩАЛАСЬ БЫ, НЕСМОТРЯ НА КАМЕННЫЕ СТЕНЫ, ПАУТИНУ И ГОРЫ ПЫЛИ ВОКРУГ, ЕСЛИ БЫ НЕ ЭТОТ ЖУТКИЙ ХОЛОД, И, НЕ СМОТРЯ НА ТО, ЧТО НА УЛИЦЕ БЫЛ РАЗГАР ЛЕТА, ВСЮ НОЧЬ МЕНЯ БИЛА ДРОЖЬ.
P.S. ЛЭЙК ПРИНЕСЛА МНЕ НА НОЧЬ ШОКОЛАДНУЮ КОНФЕТУ И СТАКАН ТОПЛЕНОГО МОЛОКА. ОНА ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ!
МОЛОКО Я ВЫПИЛА ЗАЛПОМ, А КАНФЕТУ ОСТАВИЛА НА УТРО, И, УКРЫВ МИЛКИ ОДЕЯЛЬЦЕМ, МГНОВЕННО ЗАСНУЛА.


2.07. 2010Г.
УТРОМ МЕНЯ РАЗБУДИЛА ДЖОЙ, И ПРИГЛАСИЛА С НИМИ ПОЗАВТРАКАТЬ. Я СХЕМАТИЧНО ПОСМОТРЕЛА НА ТУМБОЧКУ, И, ПОЖАЛЕВ, ЧТО ТАК И НЕ СЪЕЛА КАНФЕТУ, НАТЯНУЛА СВИТЕР, И ВЫСКОЧИЛА ЗА СВОЕЙ СОСЕДКОЙ.
ЗАВТРАК БЫЛ ОТМЕННЫЙ, НИКОГДА ЕЩЕ НЕ ПРОБОВАЛА ТАКИХ ВКУСНЫХ КРУАСАНОВ. НУ А ПОСЛЕ, МЕНЯ ОТПРАВИЛИ РАЗБУДИТЬ ЭРИ, И ЗАХВАТИТЬ КОЛОДУ КАРТ, ПОТОМУ ЧТО НАМ ПРЕДСТОЯЛА ДОЛГАЯ ПОЕЗДКА В МАОЛИ.
КОГДА Я СПУСТИЛАСЬ НА НИЖНИЙ ЭТАЖ, ТО ОБНАРУЖИЛА ЭРИ РЯДОМ СО СВОЕЙ КОМНАТОЙ.
- О, Я КАК РАЗ ТЕБЯ ИСКАЛА! - ВЫПОЛИЛА ОНА, ХВАТАЯ МЕНЯ ЗА РУКУ - ПОБЕЖАЛИ, МЫ УЖЕ ОПАЗДЫВАЕМ!
- АЙ, НЕТ, ПОГОДИ! Я ЕЩЕ НЕ ЗАБРАЛА КАРТЫ!
Я ЛОВКО ВЫРВАЛАСЬ ИЗ ЕЕ РУК, И, ОТКРЫВ ДВЕРЬ, ПРОЛЕТЕЛА МИМО ГОРЫ ОДЕЖДЫ ПРЯМО К ПИСЬМЕННОМУ СТОЛУ. СХВАТИВ КАРТЫ Я ЗАМЕТИЛА, ЧТО КОНФЕТА ПРОПАЛА! КУДА ОНА МОГЛА ДЕТСЯ? НЕУЖЕЛИ ЕЕ КТО-ТО ВЗЯЛ?


3.07. 2010Г.
ВЕСЬ ДЕНЬ Я РАЗМЫШЛЯЛА О ТОМ, КУДА МОГЛА ПРОПАСТЬ КАНФЕТА.
Я ТОЧНО ПОМНИЛА, ЧТО ОНА ЛЕЖАЛА НА ТУМБОЧКЕ, КОГДА МЕНЯ БУДИЛА ДЖОЙ, А САМУ КАНФЕТУ МНЕ ПОДАРИЛА ЛЭЙК, ЗНАЧИТ У ОБЕИХ ЕСТЬ АЛИБИ.
А КТО ЖЕ ОСТАЛСЯ? ПРАВИЛЬНО, ЭРИ. ОНА НЕ ВСТАВАЛА ЗАВТРАКАТЬ С НАМИ, И ПОДОЗРИТЕЛЬНО ВЕЛА СЕБЯ, КОГДА Я ВСТРЕТИЛА ЕЕ У КОМНАТЫ+ НО РАЗВЕ МОГЛА ТАКАЯ ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ ДЕВУШКА ТАК ПОСТУПИТЬ? ДУМАЮ, НЕТ.
И ВСЕЖЕ, КАНФЕТА НЕ ДАВАЛА МНЕ ПОКОЯ.
ВЕЧЕР. ПОЧИСТИВ ЗУБЫ Я ЗАБРАЛАСЬ ПОД ОДЕЯЛО, И БЫЛО ПОТЯНУЛАСЬ ЗА ВЫКЛЮЧАТЕЛЕМ, КАК ОБНАРУЖИЛА ШОКОЛАДНЫЕ СЛЕДЫ, ВЕДУЩИЕ К КРОВАТИ. ОНИ БЫЛИ СТОЛЬ МАЛЕНЬКИМИ, ЧТО МОЖНО БЫ БЫЛО ПОДУМАТЬ, ЧТО ТУТ ПРОШЛАСЬ МЫШЬ.
Я ВСТАЛА И ПРОШЛА К ТОМУ МЕСТУ, КУДА ВЕЛИ СЛЕДЫ. ЭТО БЫЛА+ КРОВАТЬ МИЛКИ! МОЙ МЕДВЕДЬ МИРНО ПОХРАПЫВАЛ В ТАКТ СВОЕМУ ДЫХАНЬЮ, АВ ОКРУГ ЕГО МОРДОЧКИ КРАСОВАЛИСЬ БОЛЬШИЕ ШОКОЛАДНЫЕ ПЯТНА.

Шерше ля фам…
или
Сокровища бандитского каравана.

Имена персонажей умышленно изменены..
..шоб никто не догадался!..

- Всё спокойно, Мартин?
Этой ночью бар, можно сказать, пустовал. Но фраза была дежурной. Инквизитор Монтек задавал её прямо с прохода, а затем, не дожидаясь ответа, пересекал зал, подходил к стойке и, заказав стакан холодной воды, внимательно разглядывал посетителей ровно пятнадцать минут. За это время Мартин успевал рассказать ему пару последних новостей, свежий анекдот и, если ничего больше не происходило, Монтек отправлялся дальше по маршруту своего ночного дежурства.
- Узнаете, ваша милость? – розовощекий хозяин питейного заведения, кивком указал на единственный занятый стол, который облюбовал растрепанный, по уши заросший бородой мужик.
Фасадом посетитель напоминал обычного бродягу. В начале его карьерной лестницы. В меру вышарканная одежда, перепачканные руки, обветренное лицо. Нечесаная шевелюра торчит в разные стороны скатанными сосульками. Возможно и было в нём что-то знакомое, но инквизитор Монтек не придал этому значения и отрицательно покачал головой. Мало ли бродяг забредают в Староград по пути своих бессмысленных скитаний. И все они на одно лицо! Грязные, оборванные адепты нищеты…
- Я так и думал, что не узнаете! – довольный своей проницательностью, хихикнул Мартин и, перегнувшись через стойку ближе к Монтеку, произнес вполголоса и по слогам. – Магистр Нот Дис-дей-нинг! Вот кто это! Ну? Ну?!.. Какое же у вас лицо, ваша милость, вы бы видели! Признаться, я и сам был удивлён не меньше вашего, когда узнал!
- Но возможно ли, чтобы это был он?
- Точно вам говорю! – авторитетно заявил бармен. – Явился часа четыре назад и всё это время пьёт коньяк! Кажется, уже лыка не вяжет. Вот-вот отключится! Может позвать Бадуна? Пусть утащит его…
- Погоди! Успеешь позвать своего слабоумного орангутанга!
Монтек оставил свой стакан с водой на стойке и подошёл к потрёпанному посетителю.
- Нот? Нот Дисдейнинг? Эй, ты меня узнаёшь, магистр? – инквизитор потряс его за плечо.
- Всё это чепуха…
- Чего? – не расслышал Монтек. – Ты где пропадал все эти месяцы? Говорят, сменил призвание и отправился в шахты? Слабо мне в это верится!
- Это всё чушь…
- Да, что ты там такое бормочешь?
- Всё это дерьмо болотной лягушки! Яйца выеденного не стоит! – не унимался Нот Дисдейнинг.
- О чем это ты толкуешь?
- Об этом!..
Бывший магистр со злостью ударил по бутылке коньяка, стоявшей на столе. Да так сильно, что она пролетела в конец зала и вдребезги разбилась о деревянную стену. Брызги стекла вперемежку с коньяком прыснули в стороны. Но Монтек этого не заметил. Внимание его было приковано к мятому, истончавшемуся листку желтой бумаги, где только что стояла бутылка. На нём была нарисована какая-то схема с пометками, а ниже виднелась полустёртая подпись. Пара размытых бурых пятен в уголке листа, оборванные края. Бумага выглядела очень и очень старой.
- Это, что? Карта зарытых сокровищ?
- Это не карта! – пьяным голосом буркнул Нот Дисдейнинг. – Это план! Зарытых сокровищ…

- Восемьдесят шесть лет назад с Юго-востока, со стороны Вулкана пришёл караван. Они переплыли реку в районе большой скалы, что в нескольких километрах от того места, где ныне расположена Южная кузница. По слухам караван принадлежал одному из разбойничьих главарей и перевозил всё его нажитое добро, дабы спрятать в укромном месте. Переправившись через реку, они взяли курс на север по стрелке компаса и прошли так семнадцать километров. Затем свернули налево строго под прямым углом и прошли еще шесть километров. А потом снова двигались на Север пока не наткнулись на холм, который за внешнее сходство тут же окрестили Черепашьим. Именно там они имели неосторожность зарыть сокровища своего главаря. Карты у них не было, но они составили план, отметив на нём все ключевые точки, расстояния и направления. Так чтобы человек, владеющий элементарными основами географического ориентирования, мог без труда отыскать необходимое место, имея при себе этот план. И карту. Однако обратного пути караван не осилил! В дороге на них напали другие бандиты и перебили всех, кроме одного алхимика, которому они оставили жизнь. Он прожил ещё восемьдесят шесть лет, храня в тайне бумагу с планом зарытого клада. А перед смертью отдал его своей внучке! И знаешь, кто оказывается его внучка? – Монтек сиял, пересказывая историю, услышанную в баре от магистра Дисдейнинга, своей жене.
- И кто же? – скрестив руки на груди, холодно произнесла она, явно не разделяя энтузиазма мужа.
- Клер Санни! Представляешь!
- Совершенно не имею представления!
- Барышня из клана, в котором состоит Дисдейнинг. Я как раз собирал на неё улики, планируя завести официальное дело. Помнишь, я рассказывал? Финансовые махинации, незаконные экономические сделки. Ей светит немалый срок. Но это сейчас пока не важно. В общем Клер Санни – это внучка того самого алхимика, который сопровождал караван с сокровищами и восемьдесят шесть лет хранил свою тайну, выдав её только, когда князь мира сего в конец припёр его к стенке! И внучка никогда не воспринимавшая историю всерьез и считавшая деда попросту сумасшедшим, обмолвилась как-то раз об этом случае Ноту Дисдейнингу, за кружкой пива в трактире у Мартина. А уж магистр – старый прохвост – решил всерьёз поработать над этим делом. Не знаю, какими хитростями и ухищреньями он сумел выкрасть бумагу с планом у Клер Санни, но несколько месяцев назад он это сделал!
- Ох, не нравится мне этот огонек в твоих глазах, Монти! – нетерпеливо притопывая ногой, заявила жена инквизитора. – И, что там было дальше?
- А дальше все было так... Нот Дисдейнинг внезапно оставляет своё ремесло в Лесу Драконидов. Представляешь?! Не простой лесничий, а один из шести магистров! Вдруг берёт и бросает все. Записывается в гильдию шахтёров и исчезает из города! Все должно быть решили, что он отправился на прииски… НО! Ни в одной из шахт за всё это время он так и не появился! Я специально наводил справки. Всё тщательно перепроверил! И где же он был всё это время, как ты думаешь? Вот именно! Искал сокровища бандитского каравана! – Монтек возбужденно хлопнул ладонями. – Но этот болван так и не нашёл их! Не нашел! Вернулся сегодня в город с пустыми руками! Заросший, грязный, оборванный, как нищий босяк. Я никогда бы не узнал его в таком виде. Какие жуткие вещи творит с человеком жажда быстрой наживы!
- Остынь, Монти! Уж больно ты разошёлся. Сдаётся мне и ты подцепил эту золотую лихорадку?
- Дисдейнинг был пьян в стельку. С тех пор как он вернулся в город, никто его не видел, кроме меня и Мартина. Но Мартин болтать не станет! Он знает, что в Цитадели найдётся папка и по его душу! Левый коньяк, разбавленное пиво, запрещенные коктейли. Даже в самом пустом, из самых пустых есть двойное дно! Всякого можно прижать. Мартин болтать не будет…
- Ты меня пугаешь, муж! Что же ты сделал?
- Я забрал бумагу с планом у Дисдейнинга. А его самого запер в Цитадели. Провёл черным ходом, чтобы никто из наших не увидел и запер в своем кабинете. Оттуда невозможно выбраться. Стальные двери, заговорённые замки. Пару-тройку дней пусть посидит там. Ничего с ним не случится!
- Монти, ты сошел с ума! Неужто ты и правда решил отправиться на поиски сокровищ?!
- Представляешь сколько там богатств! В те времена варварские банды грабили целые города, выметая их под чистую! Золото, драгоценности, всё что имело хоть какую-то стоимость. Эти деньги позволят нам осуществить все наши мечты. Я брошу службу в Ордене и мы с тобой переедем из этого пыльного города с его жуликами и проходимцами. Поселимся в большом доме на берегу озера рядом с деревней. Будем любоваться закатами по вечерам, а каждое утро мальчишка-орк будет приносить нам свежее молоко и продукты. Ты разведешь цветник, а я начну коллекционировать древние свитки и антиквариат. Разве это не здорово?
- Всё это прекрасно, мой милый Монти, но ты забыл один момент! Дисдейнинг так и не нашёл сокровища, хотя у него был план!
- Дисдейнинг, хоть и хитрец, но он не алхимик! Возможно он не так хорошо разбирается в схемах и чертежах, как ему бы того хотелось. Я уверен, что он допустил какую-то ошибку в расчетах! Ведь дед оставил Клер Санни не точную карту, а только план. Который нужно правильным образом соотнести с ландшафтом местности. А ты же училась в гильдии алхимиков! Понимаешь, к чему я клоню, дорогая?
- К сожалению, понимаю! – горестно вздохнула супруга. – И ясно вижу, что переубеждать тебя бесполезно? Показывай свой план…
Они расположились за широким, хорошо освещенным столом. Предусмотрительный Монтек приготовил все вещи, которые могли понадобиться его жене. Измерительные приборы, чертежные принадлежности, компас и, конечно же, карты окрестностей Старограда. Сначала она долго вертела в руках старый план умершего алхимика, принюхивалась к нему, просматривала на свет, терла пальцем и все время недовольно качала головой. Затем взялась просматривать карты с расчетами Дисдейнинга. Это заняло совсем немного времени. Супруга инквизитора сначала нахмурилась, а потом вдруг весело рассмеялась.
- Пожалуй ты прав! – сказала она. – Твой магистр искал не в том месте. Наверно он плохо учился в школе. Смотри! Вот здесь караван пересёк реку! – супруга ткнула пальцем в изображение скалы на карте окрестностей. – Далее в плане написано, что они двигались по компасу строго на север семнадцать километров, так?
- Так, - кивнул инквизитор, сверяясь с планом.
- Видишь, твой Дисдейнинг отмерил на это расстояние вверх по карте? Только он кое-что забыл. Караван двигался на север по компасу. Но его стрелка всегда указывает на магнитный полюс, а все наши карты ориентированы на полюс действительный. Угол отклонения между ними небольшой – около семи градусов. Но этого вполне достаточно, чтобы промахнуться мимо нужного места на карте!.. Давай я отмечу тебе правильный маршрут.
- Дорогая, ты просто чудо! – восхищенно воскликнул Монтек, расцеловав жену. – Выходит, что этот Дисдейнинг и впрямь остолоп! Бросил успешную карьеру в лесу, оставил всё, а в результате вернулся несолоно хлебавши! Знаешь, мне даже его немного жалко. Пожалуй, когда вернусь, я выпущу его и поставлю лучшую бутылку коньяка, которую только можно отыскать в Хаддане!
Этим же днём, инквизитор Монтек, снарядившись, отправился на поиски клада.

В каменной кладке рос цветок. Крошечный фиолетовый бутончик на тонком стебле, в трещине между двух огромных блоков у самого основания задней стены Цитадели Инквизиции. Такой маленький и хрупкий, что казалось, любое дуновение ветра вот-вот сломит его, подхватит и унесёт, закружив в воздухе. Но, не смотря ни на что цветок рос! Напоминая своим существованием о том, что в любой, даже самой незыблемой твердыне отыщется брешь…
Клер Санни стояла, зябко обхватившись руками. Осенняя погода подкидывала неожиданные сюрпризы и утреннее тепло к обеду могло запросто смениться сырой промозглостью. Как сейчас. Но Клер все равно улыбалась.
Один из валунов, в нескольких метрах от стены, неожиданно шевельнулся. Потом еще раз и медленно откатился в сторону, приминая собой растущую траву. На поверхности показалась взлохмаченная голова Дисдейнинга. Бывший магистр мельком осмотрелся, заметил Клер и следом за головой, появилась рука с, зажатой в ней толстой папкой с тесемками.
- Нашёл! – весело сказал Нот Дисдейнинг. – Вот оно, твоё дело. Сгрёб всё, что было. Теперь у Монтека ничего на тебя не осталось…
По дороге от Цитадели инквизиции, Клер, несла заветную папку, обернув её в кусок материи, чтоб не бросалась в глаза. Она так торопилась поскорей избавиться от неё, что не замечала ничего вокруг и на ходу, чуть не врезалась в женщину идущую навстречу.
- Вы должно быть Клер Санни? – неожиданно спросила незнакомка.
- Это я. А вы?
- Алина. Мой муж – инквизитор Монтек.
Клер вздрогнула.
- Не бойтесь! – поспешила успокоить её жена инквизитора. – Я не собираюсь выдавать вас. А это должно быть та самая папка?
- Как вы догадались? – спросила Клер Санни.
- Шерше ля фам! Это было не трудно, поверьте! Женская интуиция и больше ничего. Эти месяцы, пока Дисдейнинг состоял в гильдии шахтёров, не могли пройти зря. Мой муж копал под вас, а магистр копал под него. В прямом смысле слова. Я права? Вся эта история с бандитским кладом с самого начала показалась мне сомнительной. Магистр бросает дело всей своей жизни и очертя голову бросается в авантюру с поиском сокровищ. Вы ловко придумали! И этот фокус с погрешностью компаса. Вы ведь знали о нем, не правда ли? Впрямь сложилось такое впечатление, будто несчастный Дисдейнинг просто-напросто ошибся в расчетах и промахнулся мимо сокровищ. Но ведь стоило ему прибыть к отправной точке, к той самой скале и повторить прежний путь каравана по компасу, он бы вышел прямиком к закопанным богатствам! Без всякой карты, с одним только планом и компасом! Любой на его месте так бы и поступил, испробовав все остальные способы. Но когда я увидела бумагу, я окончательно убедилась, что всё это - афера. По вашей легенде история с караваном произошла восемьдесят шесть лет назад. И бумага, на которой нарисован план действительно старая. Это чертежная бумага, вы знали? А на всяком чертежном листе есть водяные знаки, отмечающие дату его изготовления. И когда я вчера посмотрела листок вашего дедушки на свет, то обнаружила, что сделан он был шестьдесят три года назад. На двадцать три года позже того, как на нём был нарисован план клада. Что бы вы себе не подумали – мой муж не дурак. Наверняка он бы заметил подделку, но он слишком сильно любит меня и очень хочет найти этот клад. Порой любовь заставляет мужчин совершать безумные поступки. Именно поэтому я вас не выдала. Ведь ради вас Нот Дисдейнинг рискнул всем… И знаете, когда Монтек вернётся обратно, отправьте ему бутылку коньяка… самого лучшего во всем Хаддане…