Мертвый город: Люди

не удаляйте плз, дайте дочитать))) ОЧЕНЬ интерестно!
продолжение будет? надеюсь что да))

Глава 6

Когда к столу наконец подошел Анатолий с двумя дымящимися тарелками в руках – Артем докуривал четвертую сигарету закинув ногу на ногу на столе, задумчиво глядя в небо и выстукивая барабанную дробь подушечками пальцев по колену.
- Воот… - довольно протянул священник, с удовольствием стукнув обе тарелки о поверхность стола с такой силой, что их содержимое сотней кусочков устремилось вверх но долетев до ограниченной высоты вернулось обратно в посудину – Прошу прощения что заставил ждать – я картошку решил пожарить.
Он грузно уселся на лавочку напротив, вытащил из кармана две вилки и расфасовал их по тарелкам, подтолкнув одну охотнику. Артем с невольной благодарностью кивнул хозяину, с голодным обожанием созерцая в тарелке горы поджаристой картошки и крупно нарезанные дольки огурцов и помидоров.
- Почему ты остался здесь? Есть чем оборонятся хоть? – с удовольствием пережевывая пищу, спросил Самойлов.
- Мое оружие – вера. Здесь мой храм, мое убежище. Да и от смерти бежать бессмысленно.
- То есть?
- Апокалипсис – с умным видом произнес священник, подцепив вилкой несколько кусочков картофели и не спеша погрузив их в рот с хрустом закусывая помидором.
- Мы пережили сотню апокалипсисов – вспомнил Артем фразу старого знакомого.
- Согласен. Только это окончательный.
- А как же реки крови, огненный дождь и прочие библейские предсказания?
- Это метафоры, разве ты не понял?
- Я об этом не думал. И что же тогда в нашей ситуации означает «погасло солнце»? Где Антихрист? – заинтересовано уставился охотник на священнослужителя.
- Не знаю – честно ответил собеседник – Возможно утрата надежды. А насчет Антихриста – вполне возможно, что наша власть, убивающая ненужных на ее взгляд людей. Этот Антихрист, в качестве библейских чудес дает нам чудеса технологии – тот же телепорт, которым ты наверняка пользовался. Он спокойно равняется на уровень Бога, считая своим правом убивать направо и налево. Он контролирует нас, заставляя подчинятся. Покланяться. Возвышать. Убивать, предавать близких, подставляя лбы для печати зверя.
- Как это все душераздирающе – иронично поддержал Артем, достав из-за пазухи флягу, разливая самогонку по стаканам и внушительно пододвигая один Анатолию.
- А ты видел хоть раз нашего царя некоронованного? – обреченно подняв стакан на уровне глаз, внимательно изучая мутную жидкость, спросил священник.
- Нет.
- Не сомневаюсь – они молча чокнулись и залпом выпили разъедающий внутренности яд.
Охотник быстро закусил подвернувшимся под руку огурцом, наблюдая как бедняга-священнослужитель, размазывая рукавом брызнувшие слезы, судорожно запихивает в рот картошку.
- Ты это… осторожнее – подавишься – подал голос Самойлов.
- Ух… Спасибо за заботу… умник… Блин… да уж… давно я ничего не пил – выдохнул Анатолий.
- Вернемся к разговору? Ангелы Возмездия где?
- Так, подожди… Дай мысли собрать в кучу… Про Апокалипсис говорим, да? Ангелы, говоришь? Ну, Сфера – ангел.
- Сфера? – опешил охотник – Ты имеешь в виду, тебе не наливать больше?
- Я трезв! А ты что думал, ангелы – это такие людишки с крылышками, да?
- Но как так вышло, что служители добру вдруг оказались воплощением страха?
- Э, батенька. Ограничиваете вы все под примитивные истины. Почему страх, говоришь? Есть одна логическая теория у меня – возможно, при взгляде на ангела у нас должно просыпаться что-то вроде сверх эмоций. Не знаю. Те эмоции, которые мы будем испытывать в раю. Но мы – люди ограниченные… Одно из самых сильных и неконтролируемых эмоций – страх. Так как мы не способны почувствовать что-то сверх эмоциональное в этом мире – мы невольно вместо этого чувствуем страх. А почему сфера а не человечек с крылышками – да потому что мы не способны даже представить себе как должно выглядеть воплощение страха, поэтому мозг придумывает самое банальное объяснение вроде радиоактивной аномалии и даже создает ее картинку. Знали бы мы что сфера страха это ангел – мы бы видели ангела. Таким, каким мы его себе представляем. А на самом деле… Кто знает, какие они, ангелы.
- Интересно, хотя и попахивает шизофренией – усмехнулся Артем, отодвигая пустую тарелку.
Его взгляд снова зацепился за эту надпись. «Катализатор».
- Кто вырезал это? – длинный палец охотника плавно поплыл по грубо вырезанным линиям.
- Приходила одна. Неделю назад еще. Странная, молчаливая. Вбежала утром в храм. Спрашиваю, что случилось, может преследует кто – молчит. Потом вдруг вручает мне тетрадь и говорит глухо – «Охотнику передайте. Пожалуйста». Я ее спрашиваю, какому? Она снова молчит. Я решил что ей от голода говорить трудно – тощая она была, кожа да кости – ну, дал я ей просфору и послал в сад, за стол. Сам полез в погреб, еды набрал много, с трудом дотащил сюда, а ее нет. Только надпись странная на столе. Вот так.
- Стоп – переваривая информацию, откликнулся Самойлов – А что за тетрадь?
- Без понятия. Я ее не открывал даже. А ты вроде охотник, причем первый кто пришел после девушки – так что бери тетрадь. Видать, тебе предназначалась – его рука нырнула в складки пыльной сутаны и через несколько секунд на столе перед Артемом приземлилась потрепанная выцветавшая тетрадь. На обложке красовались очень оптимистичные тюльпаны, уже давно почерневшие, словно увядшие на картинке. Выделенное поле для заполнения имени и фамилии владельца было абсолютно пустое. Охотник машинально открыл тетрадь с середины и бегло пробежался взглядом по спешно написанным беспорядочным строчкам:
«Какая разница где. И там и здесь люди. Там – зараженные, здесь – больные. Все те же унылые измученные лица, ползущие серой массой перед глазами. Они уже не пугают как раньше. Только удручают. Грустно осознавать что я – такая же.
Здесь холодно. И солнце, его разъедающие кожу лучи. Они ледяные.
Здесь очень холодно. Холоднее чем снаружи. Гораздо. Атмосфера густо пропитана серебристыми нитями огромной паутины страха. Страх переплетается с холодом. Зябкой сыростью.
Руки снова начинают ходить ходуном. Пожалуй, мне пора»
- Эй, ты слышишь?
Артем захлопнул тетрадь и спрятал за пазуху:
- В чем дело?
- Есть будешь еще? – Анатолий неуверенно поерзал на скамейке, искоса поглядывая на самогонку.
- Нет, спасибо – Самойлов откупорил бутыль и не смотря на протесты священника – разлил огонь по стаканам. Отговорки собеседника явно были только напускными – как только самогонка была расфасована по посудинам, он заткнулся и чокнувшись с охотником проглотил содержимое.

Голову покалывало несильным зарядом электрического тока, что заставляло весь мир перед глазами периодически танцевать медленный вальс. Артем, покачиваясь, встал из-за стола и под едва разборчивое недовольное бурчание священника поплелся в церковь.
- Э… Брат… Ик! И ты… оставля… оставил меня… одного… хрр… Видимо суж… суждено мне… Ик! Скатится… тьфу! Скитаться… одному… - сухощавая рука потянулась ко второй недопитой бутылке, где мутная жидкость только-только ополовинила плен своей вместимостью.
Самойлов с твердой уверенностью в том, что Анатолию скучно одному не будет, с силой толкнул тяжелую дверь. Та не пошевелилась. На секунду задумавшись, он потянул ручку на себя и вошел внутрь.

Похоже, он так и не смог добраться до кровати – пробуждение было мучительным, все тело ныло глухой болью. Твердый холодный пол с садистским наслаждением врезался в грудную клетку, сопровождая каждый меланхоличный стук сердца нарастающим безумным ознобом, окутывающим все тело. В это время, внутри черепной коробки заряды электричества слепили маленького монстрика, который теперь при каждом движении недовольно покусывал мозги.
Опухшие глаза Артема задумчиво уставились на Образ Христа грустно наблюдающего за развалившейся тварью. Охотник смутно вспоминал тот странный сон – он снова в этом диком тоннеле метро. Только теперь сидит в кресле машиниста. Впереди абсолютная тьма, слабый свет фар бессмысленно пытается пробиться сквозь неподатливую жижу хотя бы для самой примитивной видимости. Поезд несется вперед, несется долго, пока неожиданно не натыкается на абсолютно идентичный поезд, несущийся по тем же рельсам что и он только в противоположную сторону. Было что-то еще. И это было настолько важным, что объяснило сразу все происходящее. Озарило вспышкой просветления. Но только на мгновение.
Самойлов так и пролежал около часа, уставившись глазами на Образ и пытаясь вспомнить это «что-то», выжидая пока электрический зверек успокоится и рассеется.
Наконец, собравшись с силами и поднявшись, подгоняемый мучимой жаждой, Артем подхватил свои вещи и выбрался на улицу. Сорвав с дерева первое попавшееся яблоко, он с жадностью впился в кисловатую мякоть. Что-то непроизвольно болтающееся в сумке, смирившись со своей участью свалилось на землю. Охотник развернулся и наконец нащупав взглядом пропажу поднял тетрадь.
Дневник. Самойлов был уверен, что это ее дневник. Той, кого он уже так давно преследует. Она его оставила именно ему. Она что-то знала и возможно здесь есть подсказка.
Артем не спеша побрел к лавочке. На столе спал Анатолий, выронив недопитую бутылку. В этом уголке теперь царила сфера алкогольных испарений – к горлу Самойлова подкатил тошнотворный комок, и не в силах больше сдерживать рвущуюся наружу стихию он согнулся в приступе кашля, выплескивая наружу частично переваренную пищу. Проблевавшись наконец, он в спешке побрел к выходу, доставая из кармана тряпку и вытирая ею рот.
Следующие полчаса были проведены сидя под деревом возле церковных ворот, в ознакомлении с дневником:
«23.03
Не знаю, зачем я писать начала. Никогда раньше дневники не писала. А тут вдруг однажды нашла в полуразрушенном и давно заброшенном доме шариковую ручку и дневник анонимного автора. Все немногое то что было там записано и спровоцировало меня продолжать кропотливую роботу старого хозяина. А все старые записи были извлечены и сохранены. Как память о неизвестном.
Я заражена. Чем-то очень странным, абсолютно новым и ужасающим. Пишу, потому что не хочу никому в этом признаваться.
Я видела во сне нечто очень странное. Черный шарообразный сгусток. Оно молчаливо смотрело на меня. Его неосязаемое тело, словно огромное сердце умирающего Мира нервно вздрагивало. Наверное, оно что-то говорило мне, используя свои средства связи, но, увы – результат был плачевен. Шар излучал сильные эмоциональные волны, через несколько секунд изучения незваного гостя я поняла – это был страх. Все вокруг до предела накалялось этим чувством, заставляя вибрировать воздух.
Мы стояли довольно продолжительное время друг напротив друга. А затем от сферы отсоединилась частичка материи и стрелой вошла в меня.
Она живет во мне. Питается эмоциями. Потихоньку заполняет все внутреннее пространство.
Я никому не рассказываю об этом. Нет, я не боюсь, просто… Не поверят. И даже учитывая повышенную аномальную активность в нашем радиоактивном мире. Не поверят. Не захотят просто. Слишком страшное время, где нужно привыкать к бдительности даже во сне.
Особенно во сне.

25.03
Я не умею контролировать эмоции. Пытаюсь, всеми силами пытаюсь, но они непроизвольно сами рвутся наружу. Не говоря уже о внутренних чувствах.
Оно меня уничтожит, я точно знаю.

02.04
Я ухожу. Не знаю куда, но подальше отсюда. Я слишком слаба чтобы контролировать эмоции. А зародыш все растет и, кажется, уже проявляет себя через мою оболочку. Я не знаю в чем дело, но… Меня боятся. Избегают. Сегодня я попыталась заговорить с Машей, моей младшей сестрой – девочка завизжала и попыталась выпрыгнуть в окно, надеясь с разбегу вскочить на подоконник. Вместо этого она грудью врезалась в бетонную преграду, словно обезумевшая от страха мышка и обессилено свалилась на пол, потеряв сознание. А я все это время боролась с многочисленными желаниями плакать от страха и ненависти к миру, успокоить, привести в чувство несчастную Машеньку или пойти застрелится. Вместо этого я уложила ее маленькое тельце на кроватку, укрыла шерстяным одеялом и ушла из этого города. От людей. Подальше. Навсегда.

03.04.
Я больше не контролирую его. Мне все равно. Пусть кормится моими эмоциями. Главное то, что я обезопасила своим уходом близких. А на остальное уже наплевать.
Иду. Понятия не имею куда.
Я хочу есть. Ужасно хочу есть.

04.04
Я так ничего и не поела.
В голову прокралась мысль – а может здохнуть от голода? Через минуту я провалилась во тьму. Когда, наконец, очнулась – увидела себя грызущей чью-то плоть. Сырое мясо! Но это было еще ничего, пока я не опознала в трупе человека.
Страха или шока не было. Было лишь омерзение.
Я отбросила обглоданную конечность и пошла дальше.
Теперь он контролирует меня. Мы поменялись ролями.
Как видите, самоубийством покончить у меня не получится. Счастливый момент теперь навсегда потерян. Придется мучатся. И надеяться, что тебя убьют до того как ты сожрешь хотя бы еще одного двуного.

05.04
Я одичавший зверь. Лохмотья одежды, словно шерсть загнанного раненого волка, которому охотник мстит за съеденных овец. Вот только он ошибся с волком – я никого не ела.
Охотник, оставь меня!

06.04
И вот, снова. Он взял меня под контроль, когда почувствовал опасность. Он чувствует людей за несколько сотен метров! Правда, удивляться нечему. Глупо быть странной такой мелочи, когда действительно что то невероятное сидит у тебя внутри, сковав душу и питаясь эмоциями.
Я снова потеряла сознание, а когда очнулась – увидела несколько трупов рядом. Я же сидела на корточках и смаковала откусанную кисть руки.

07.04
Я сошла с ума. Почему раньше такое легкое объяснение всему не приходило в голову?

08.04
Оно может полностью завладеть телом (даже не представляю, чьим теперь его называть), я это чувствую. Знаю. Но по неизвестным мне причинам он предпочитает только идти вместо меня туда, куда ему нужно. И если я устала – он всегда останавливается и дает мне передохнуть.
Какой великодушный арендодатель.
Сегодня пыталась заговорить с хозяином. Он мог бы давно выгнать меня из тела, абсолютно заполнив собой оболочку, а мою душу отправив на покой. Но он не хочет. Молчит.
Вместо хозяина сегодня во сне говорила его мать. Ее зовут Кэджл. Она называет себя ангелом. Твердит, что мне терпеть осталось не долго, и скоро все закончится. И на Небесах за мои мучения будут зачислены положительные очки, которые перекроют все мои «отрицательные» за совершенные проступки в жизни. Они дадут мне право насладится райским покоем.
Я в ответ лишь спросила «ее сын – немой?». Она засмеялась, назвала меня глупой, заблудившейся девочкой, сказала, что все будет хорошо.
Смешно. Ангелы врут. Хотя, честно говоря – абсолютно по барабану.
Но что я могла сказать матери моего хозяина?
«Ну, хорошо, значит хорошо».
21.04
Меня схватили. Поэтому я так долго не заполняла дневник. Его у меня тоже отобрали сначала. Видимо, изучали. Вернули, когда отправили в лагерь.

Кажется, мой хозяин дал промашку. Даже дети ангелов бывают не бдительны.

Я видела как он перебил множество людей прежде чем мне на голову надели это идиотское ведро. Дорогая плата за никчемную оболочку для ангела.

Наконец то я увидела КАК он убивал. Наверное, от неожиданности ангел забыл отправить меня во тьму. Он убивал моими глазами. Он смотрел на жертву, ее сердце начиналось биться с такой обезумевшей скоростью, что заставляло кровь выхлестывать через глаза, ноc, уши. Причем, кровь не просто слезами текла из отверстий – она била фонтаном, выталкивая глазные яблоки наружу. А потом сердце резко останавливалось. Окончательно.
Я это все видела. Не знаю как, словно насквозь. Нет, я видела не кишки и разрывающееся сердце. Я видела что чувствует жертва.

Мой хозяин был бессилен когда мою усталую голову сковал еще и этот тяжеленный шлем. Он не смог убивать моими глазами людей дальше, так как что-то внутри их мигом выжгло, как только щелкнула сзади автоматическая застежка.
Было больно.
Спасибо хозяину, боль я чувствовала лишь мгновение, затем он взял ее всю на себя, завладев телом.
Наверное, в тот миг я была свободна.
Но я осталась.»

Дальше шел бред шизофреника. Абсолютно несвязанные друг с другом строчки, которые говорили что-то об ангелах, Апокалипсисе и людях. Кое-где неожиданно проскакивали осмысленные предложения о жизни безумных, но в целом читать было дальше бессмысленно.
- Бедная девочка. Совсем мозги отшибло – проворковал Второй рядом.
- Угу – ответил Артем, не оборачиваясь, переворачивая страницу за страницей – Почему с ней все вышло так, а я до сих пор в норме?
- Не знаю. У Кэджил спросишь, когда свидитесь – хихикнул двойник – Крутой ты. Набожного священника споил. Респект. Хы.
Самойлов не слушал, бездумно листая дневник.
В конце тетради были лишь пустые страницы, где иногда мелькали небрежно написанные на латыни слова.
Перевернув предпоследний лист бумаги, Артем остановился и вслух глухо прочитал:
- Артем, помоги мне.

интерестно))) каждый раз остаеться чувство "голода" хочеться читать еще)) ждем продолжения)

Сообщение от Dragg

интерестно))) каждый раз остаеться чувство "голода" хочеться читать еще)) ждем продолжения)

спасибо, скоро будет) все уже давно сложилось в четкую мозаику, время нужно, и лень преодолеть, что бы все изложить)

Надеюсь, предпоследняя глава. В прошлой автор забыл о существовании спутницы Ани, поэтому он не особенно долго размышлял о ее судьбе и решил оставить девочку на попечение Биноклю. вот).

Глава 7

«Зачем?»
Эта фраза прозвучала в голове настолько ясно и отчетливо, что настороженный Артем заставил шагающее тело резко остановится, и подозрительно прищуриваясь ощупывать взглядом окружающую местность.
С обеих сторон хмуро поглядывая на одинокого путника провалами глазниц, лес равнодушно прикидывал в уме, пойдет ли этот человек дальше, завидев перед собой непредвиденное обстоятельство, или вернется назад.
Взору охотника раскрылся длинный полуразрушенный тоннель, ведущий вниз под землю. На болезненно-желтого цвета кирпичах арки красовалась криво прибитая ржавая табличка, гласившая кроваво-красными печатными буквами следующее: «Осторожно, радиация! Повышенная аномальная активность!»
- И с какой стати здесь тоннель нарисовался? – недовольно проворчал Артем, выискивая глазами обходные пути.
В качестве обхода можно было бы использовать путешествие сквозь глухой лес, все выше и выше забираясь на скалы, а там дальше уже карабкаться по скалистой холодной местности. Этот путь был бы гораздо сложнее, чем ход под землей, а насчет радиации и аномалий – кто знает, если активность наблюдается и в тоннеле, кто сказал что ее нет на скалах?
- Наверное, тоннель был вырыт еще в те времена, когда автомобиль передвигался на колесах по асфальту, сжигая тоннами бензин. А в этой локации, как видно происходили постоянные обвалы. Да и по горам ездить неудобно, наверное. Вот и… - очевидный ответ Второго, выскользнувшего из-за спины, прервал трезвые рассуждения Артема.
- Как догадался? – Охотник с раздражением прихлопнул очередного комара, вожделенно воткнувшего свое жало в грубую кожу. Эти зудящие насекомые таки выполнили свою миссию, заставив обратить на себя внимание и начать серьезную борьбу.
«Зачем ты идешь туда?»
Хрипловатый голос вновь и вновь царапал душу Артема Самойлова, пробуждая где-то на самом дне отклики сомнений на радость изголодавшемуся паразиту.
«А ведь и верно, зачем я иду? Разве только из принципов? Это глупо, учитывая все обстоятельства. Девочка никому не нужна уже, успокойся.
«Возвращайся…» - охотник остановился, достал сигарету из пачки, закурил.
«Возвращаться? Назад? А что, у меня есть, куда? Есть, куда идти? Я иду вперед хотя бы лишь потому, что более осмысленных путей для меня уже нет» - Артем курил и оценивающе смотрел туда, где ожидая его, любезно распахнула челюсти пасть тоннеля.
Тлеющий бычок плавно приземлился на землю, тяжелый ботинок равнодушно погасил в нем все остатки жизни.
Привал окончен, пора идти.
Театрально раскланявшись оставшемуся позади миру, охотник улыбнулся и вошел внутрь.
«Есть – после минуты молчания откликнулся голос – Есть другой путь. Идем со мной»
«А ты вообще кто?»
«Я – это ты. Мы с тобой очень похожи. Наша встреча будет с минуты на минуту, мы откроемся друг другу, ты поймешь.»
Раздвоение личности? Нет, уже пожалуй разтроение(многозначительный взгляд на слишком молчаливого Второго, бредущего позади).
Этот голос. Он чужой. Точно. Разговаривает в его голове, но это не его мысленные рассуждения. Это что-то постороннее, словно ненароком пойманная радиоволна. Хотя стоит не исключать как вариант его параноидальность, развившуюся настолько, что уже собственные мысли кажутся принадлежащими к чужой собственности. Ботинки охотника гулко отстукивали по мокрому асфальту, сопровождая ритмичный стук брызгами во все стороны.
Через несколько минут Самойлов обратил внимание, что окошко света оставленного позади мира исчезло за углом. Что он в абсолютной тьме. Без фонарика.
И все прекрасно видит.
Похоже, червь уже способен делится своими способностями с оболочкой при необходимости. А из этого исходит и то, что скоро личинка вылупится. Этот факт лишь убедил в правильности выбора пути. Осталось жить сутки, может двое суток. Идти не куда. Так почему бы не в Лагерь?
Как то мысль о том что девочку нужно привезти в Киев отползла на второй план. Чутье подсказывало, что все будет интереснее. Что нужно лишь добраться. А задание он в любом случае выполнить не сможет. Из-за червя.
- Кстати, Второй, а каким способом ты планируешь завладеть моим телом во веки веков, с учетом третьего претендента на оболочку в лице ангела, а? - задал давно интересующий вопрос Артем и остановившись, крутанул тело на 360 градусов, предполагая найти двойника. Второго он так и не увидел – видимо тот как всегда смылся не прощаясь. А вот раскручивать тело на одной ноге, словно юлу, охотнику понравилось. Он еще с десяток раз покружился по детски смеясь, едва сдерживаясь, чтобы не заверещать от восторга.
Перед глазами все поплыло. Самойлов попытался опереться на осязаемый предмет в качестве стены, но рука не дотянулась. Ладонь, растопырив пальцы, словно пытаясь обхватить воздух, устремилась вниз, сопровождая падение грохотом приземлившегося тела. Охотник медленно сел и все еще чувствуя головокружение, с очень глупой улыбкой радостно взвизгнул аплодируя.
«Что со мной, черт побери?»
- Ну как, понравился прием? – вкрадчиво прозвучал Голос.
Снаружи. Отчетливо и ясно.
Детское безумие мигом растаяло, оставив лишь мерзкую лужицу внутри.
- Ты наркоту в воздухе распылил, чтоль? И кстати, уважаемый, представьтесь – Артем всеми силами пытался нащупать хоть что либо различимое в медленно приближающимся силуэте – Че от меня надо-то?
- Ничего не распылял. Поиздевался над тобой тем же методом что и с мыслями было – безликий подошел впритык к отдыхающему охотнику и протянул свою ладонь, подрагивающую бризом черного сияния.
- А, колдунским, значит… Нет, спасибо, я пожалуй сам. Аномальный ты. Радиацию излучаешь, наверное – поднимаясь с земли сказал Артем, разглядывая черную как смоль лицо собеседника, на котором не было ничего составляющего из человеческой анатомии. Или может быть, на черном фоне этих составляющих просто было не видно.
- А теперь отвали в сторону, иначе пристрелю нахер – дуло кольта повисло в воздухе, в десяти сантиметрах от головы Кошмара Параноика.
Ты что, хочешь меня убить? – расхохотался Безликий и не дожидаясь ответа шагнул вперед.
Раздалось несколько выстрелов, эхом расползшихся по всем закоулкам тоннеля.
Пистолет наполовину погрузился в очертания головы силуэта, не причиняя ей ни малейшей деформации или даже дискомфорта.
- Я – бесформенная тень. Ничто – продолжал Безликий – И в тоже время все. Ты такой забавный. Сначала идиотская попытка убить ангела, теперь – меня. Но я тебя не виню в таких бессмысленных поступках. Вы, люди, от природы такие.
Он едва различимо взмахнул двумя пальцами – указательным и средним, заставив охотника спрятать оружие за пояс.
- Ангелы… А ты кто? Ты не ангел - пробормотал Самойлов, вперившись взглядом в собеседника.
- Вот странная вещь-то, да? Если бы я показал что-то необъяснимое, не утруждая себя визуализацией – это было бы неинтересно. Ты бы не поверил что это я. Но вот щелкни я пальцем – и вуаля! Нужный эффект! – не слушая пленника, рассуждал силуэт – Вы люди такие странные. Противоречивые.
- Пожалуй, мне стоит повторится. Что ты от меня хочешь? – спросил Артем.
- А вот это в тебе мне нравится. Ироническое отношение к жизни, холодность и трезвое мышление при любой ситуации. Иди со мной. Это было бы замечательно! Или, вернись обратно. Это было бы печально, но тоже вариант. Но вперед идти совсем-совсем не нужно, понимаешь?
- Не понимаю. Почему нельзя идти в Лагерь?
- Ангелы непроизвольно мочат людей направо и налево. Люди дохнут или сходят с ума без моего вмешательства. Это еще куда ни шло, но то что ангелы замышляют в конечном счете – мне совсем не нравится! Ты примешь участие в их компании, будешь главным актером их фильма. Только фильм плохой, очень плохой. Самый извращенный и тупой из всех, что когда либо снимали! Идем со мной. Тебе понравится. Перед тобой будет открыто столько возможностей. Блестящая карьера! Ах, к чему эти метафоры? Тебе идти не куда, ты несчастен. Я тебе предлагаю все. Я избавлю тебя от ангела-паразита.
- Правда?
- Я могу все.
- Гарантии?... – начал было охотник но вдруг замолк, наклонил голову, медленно прижал дрожащие руки к лицу и хриплым абсолютно чужим голосом произнес:
- Нет – голова резко поднялась, потускневшие глаза скользнули по Безликому, ноги спокойным шагом направили тело дальше в путь, обойдя неожиданно рухнувшего на колени силуэта, рывками выплескивающего из образовавшегося рта белоснежный огонь.
«Значит, поздно» - печально прозвучал его голос в голове охотника.
Ангел в оболочке продолжал неистово идти дальше, не отвечая на призывы Артема откликнутся.
«Чертов ангел! Верни тело!»
Отойдя на большое расстояние от произошедшего инцидента, тело сделало еще несколько неуверенных шагов и прислонившись спиной к стене медленно сползло на землю.
- Спасибо, блин – проговорил Самойлов, заново непривычно ощущая движение онемевших губ.
Путник неловко поднялся на ватных ногах и побрел дальше.
Думать абсолютно не хотелось, но десятки вопросов безумным роем ос жалили мозг.
«Кто этот Безликий?» «Почему меня так тянет в Лагерь?» «Почему я туда не должен идти?» наконец, «Чего от меня добиваются?»
Чутье подсказывало что даже если Артем попытается вернутся и обсудить с силуэтом изгнание паразита из его тела – Ангел вновь вмешается. Теперь, это уже даже не его тело а… хозяина.
Они поменялись ролями.
«Зачем же он нужен Ангелам? Сфере?»
Вопросы в сторону. Ничего уже не изменишь. Иди куда шел.
Главная проблема у тебя сейчас заключается лишь в том, что гребаный тоннель и не думает заканчиваться.
Тоннель тянулся бесконечной змеей вперед, издеваясь над путником словно неугомонное дитя, то и дело даруя ложную надежду что вот за следующим поворотом дневным светом засверкает выход. Или вечерним ласковым светом будет манить. Или даже ночным… светом. Но светом.
Холодно. Сыро. Зябко кутаясь в куртку, охотник двигался дальше, все медленнее и медленнее сопровождая свои шаги чавкающими звуками. Наконец, в полном изнеможении Артем наткнулся на груду обваленных кирпичей и поспешил усесться на неудобное кресло, с удовольствием вытянув перед собой ноги.
Он просидел так около часа, с удовольствием затягиваясь сигаретой и делая небольшие глотки самогонки из бутыли. Затем, закрыв глаза он погрузился в дрем. В тусклых кадрах сна он видел сверкающие ярким светом фонари, гордо выпрямившихся вдоль обочины шоссе, над которым летел он, низко-низко, почти соприкасаясь с асфальтом, полной грудью вдыхая сладкую ночь.
Проснулся охотник от того что его кто-то дергал за штанину. Недовольно приоткрыв глаза, он вскочил удивленно ойкнув:
- Аня, что ты здесь делаешь?
Выглядела девочка ужасно. Бледное укрытое кровавыми пятнами лицо, испещренное глубокими царапинами и синяками, волосы клочьями торчат во все стороны.
«Черт, она же безумная. Она не может го…»
- Меня изнасиловали. И убили. Ты - она ткнула маленьким пальцем охотник в грудь – оставил меня. Животным.
Самойлов ошарашено глядел на девочку, пытаясь вникнуть в происходящее.
- Ничего. Неважно. Я пришла попрощаться. Пока – она медленно развернулась и уползла прочь, таща на изодранных руках окровавленные обездвиженные конечности, которые теперь больше походили на извлеченные кишки.
- Эй, постой! – охотник бросился вслед, в ту сторону, где скрылась Аня.
Он бежал около четверти часа, внимательно изучая местность перед собой, но девочку так и не обнаружил.
- Твою мать – выругался Артем – Безликий, хватит!
«А я что? Лишь дал попрощаться ее душе с тобой. И заодно приоткрыл тебе глаза» - вкрадчиво шепнул чертов Голос.
«Не верю»
«Как хочешь. Я не люблю обманывать, да и это не нужно в данной ситуации»
«Теперь что тебе от меня нужно? Вылечи! Возьми меня с собой. Или убей. Что твоя душа пожелает»
«Душа, эх… В данном случае тебя придется убить, что я и пытаюсь сделать – печально вздохнул Голос – Хозяин мне твой мешает»
Все это путешествие по туннелю немножко сводило с ума. Самойлов брел дальше, уныло пиная ногами камешки. Один покатился особенно далеко и свое столкновение с живой преградой озвучил удивленным «ой!».
Рука машинально нащупало кольт за поясом и сделав полукруговое движение остановилась на уровне левой половины лица, вытянув всю кисть до предела. Прицел, словно сапер побродив несколько секунд по безопасной месности все же наступил на мину, взяв на мушку девочку.
- Аня! – Артем поспешил к ней, приказав кольту вернутся на взлетную полосу. Проделав половину обратного пути экипаж пистолета получил четкие инструкции от Небесного Штаба вернутся на исходную позицию и стрелять на поражение. Ничего не оставалось сделать как вернутся.
Палец плавно потянул спусковой крючок.
Багровые лепестки крови плавно распустились на белоснежном лбу девочки вокруг маленького черного бутона, создавая непередаваемой красоты контраст. Аня сделала несколько маленьких ползков в сторону, нервно подрагивая изувеченным телом, затем без сил уронила голову на истерзанные руки.
- Я… убил? – отчаянно пробормотал охотник, падая на колени возле девочки и осторожно убирая липкую прядь волос с дырявого лба – Убил.
- Ой, короче, ты все время убиваешь! – разозлился Второй, неожиданно появившись – Что ты воешь постоянно? Стоит тебе только привязаться к кому-то. Глянь на себя, кем ты стал? Вспомни, кем был. Падаль! Встал и пошел!
- Уы… убииил! – пробасила девочка, неожиданно открыв закатившиеся глаза и улыбаясь безумной улыбкой во весь рот – Тупой. Она уже здохла давно! Твой друг оттрахал ее до смерти. Смирись.
Охотник в ужасе отпрянул от Безликого.
- Вы… вы сговорились, да? С ума свести хотите, а? Ха! Хер вам! – он довольно рассмеялся и развернувшись, ушел прочь, приговаривая:
- Веди, ангел, веди.
- Ты зачем его так впечатлил? – пожурил двойник за спиной, обращаясь к силуэту – Совсем парнишка сбрендил.
- Зато какой эффект! – удовлетворенно потирая рваные руки, ответила Псевдо Аня.
- А теперь давай, топай-ка, убеждай, что мы хорошие. Или убей их обоих, только тело мне оставь целым, ага – шопотом закончил Второй.
Ползающая на руках девочка с огромной скоростью переместилась к охотнику.
Раздалось несколько выстрелов и оставшаяся половина Аниной головы, превратившись в кусок обильно кровоточащей плоти, повисла на груди, цепляясь пластом кожи за изрешеченную шею.
- Я всегда знал что ты в душе – Джек Потрошитель – просиял Второй, сидя на потолке за столом и с наслаждением попивая чашку дымящегося кофе.
- Эй! Тема! Ты знаешь, что это Апокалипсис? Бум и все. Крышка! Они уничтожат всех, понимаешь? Ангелы эти! – не обращая внимание на физические потери, воскликнул Безликий.
- Мы собираемся спасти мир… - не останавливаясь, прохрипел Артем голосом ангела.
- Отвали на Небо. Знаем мы как вы священным огнем всех и вся спасаете. Не с тобой разговариваю. Дай ему высказаться.
- Мне плевать – мысленно отозвался Артем, рот тут же самостоятельно материализовал это в слова.
- Как это плевать? – не понял силуэт – Все здохнут! Мама здохнет, папа здохнет, жена здохнет, детишки…
- И что?
- Хотя их у тебя нет – огорчился Безликий и с новыми силами принялся давить на путника – Ну как что? Умрут все, епт!
- И что? – раздраженно повторил Артем
- И все.
- Ну вот и отлично – улыбнулся Самойлов и неожиданно провалился.
Душа, скатившись с каменистого склона, плавно уходила на дно.
Опять Яма?
«Расправь крылья и лети вверх» - посоветовал голос ангела.
Артем повел налившимися тяжестью плечами и попытался расправить воображаемые крылья. Непривычное движение, словно сжатие онемевших пальцев в кулак и душа резко повисла в воздухе. Затем крылья неловко взмахнули, и охотник медленно поплыл вверх.
«А теперь представь, что ты стоишь на тротуаре и можешь бежать вверх без усилий. Можешь парить»
И душа побежала.
Ее невидимые глаза созерцали, как белоснежный свет вокруг стал плавно перетекать в солнечно-желтый. Простой карандаш молниеносными набросками создавал очертания знакомого дворика…

Совершу небольшое преступление Скопирую все себе в ВОРД, а то все сразу, да еще и с комментами не прочту. Не бойтесь, копирайт приложу

Дождусь окончания. Скину в телефон, на работе прочитаю

Сообщение от DEAD_MIST

Дождусь окончания. Скину в телефон, на работе прочитаю

последняя глава будет завтра вечером=) Через неделю-две, думаю, я весь этот бред отредактирую - ошибки исправлю, некоторые неточности уберу, дополню что-то..

так что может лучше уже редактированый вариант читать?)

понравилось)

Глава 8

Осень. Пожалуй, самая чудесная пора года. Скромная, печальная девушка, которая родилась для того что бы страдать, умирать и рождаться вновь. Привыкшая к бесстрастным вердиктам телеведущих прогноза погоды, возомнивших из себя психологов-специалистов. «Мокрая, холодная, дождливая…» Эх, вы… Посмотрите внимательней… Она неповторима в своей красоте, когда из ее огромных мечтательных глаз медленно сползают по бархатной коже жемчужные слезы. Ее тонкие губы, запечатлевшие на лбу мимолетный поцелуй, аромат длинных прядей, щекочущих мое лицо.
- О чем задумался? – оторвала Артема от мыслей Сфера.
- Да так. Люблю. Осень – ответил он, искоса взглянув на девушку, пристроившуюся на цементном полу.
Симпатичная. Вряд ли ее можно было назвать красивой – тощая, русая, с маленьким курносым носом, пухлыми губами и очень красивыми глазами. Черными. Задумчивыми.
- А разве ты не можешь читать мысли? – вдруг спросил он, поднявшись, подойдя к краю и начав бродить глазами по пустынному переулку, укрытому абрикосовым покрывалом листьев.
- Могу – улыбнулась она, достала из нагрудного кармана светло-коричневого плаща пачку сигарет, выудила одну, закурила – Но это не интересно. К тому же я в твоем мире.
Они были на старом балконе. Старом, и жутко неудобном – здесь обитала груда наваленных родителями вещей, которые были мусором, но по причине жадности не выбрасывались. Сломанный телевизор, разбитый монитор, трехколесный велосипед, детская кровать… И эта веревка для сушки вещей, которые кстати всегда присутствовали на своих местах, прикованные к общей рабской цепи и ужасно мешали. Но даже с учетом неудобства здесь было очень уютно. На том самом балконе, где проскользнули все его самые счастливые моменты в монотонном существовании. Где он, будучи ребенком, любил лежать на постилке, глядеть в небо и мечтать. Рисовать. В этом месте он хранил все свои самые сокровенные мечты. Здесь он хранил частички оставшейся души. Любви.
Здесь он собирался все это и похоронить.
- Странно. Ты это место настолько любишь, что сделал его основой своего мира. Хотя… - сфера затянулась и выдохнула сизыми колечками дым – Мне нравится.
- Рад – отозвался охотник, зачаровано разглядывая фантастической красоты пейзаж. Небо цвета распустившейся гвоздики, с длинными, словно кровоточащие порезы облаками, мерцающими красновато-рыжим пламенем. Полуразрушенные девятиэтажные дома, сплоченные в оборонительной стойке, угрюмо ожидающие приближения свинцовой волны грозовых туч, которая периодически вздрагивая в электрическом экстазе, неумолимо ползла с востока. Все это наводило восторг и тоску «По вчерашнему дому»…
- Ты – прекрасный художник – неожиданно прошептала ему на ухо Сфера, положив изящную ладонь на поникшие плечи.
Самойлов, наблюдавший за развитием небесных событий, вздрогнул от неожиданности.
- Мой сын сейчас борется с Безликим. Тебя он на время переместил в твой собственный мир. Ты уж извини, но когда вдвоем болтаетесь в одной оболочке, да еще и во время боя с Падшим – это жутко неудобно – продолжала она, ответив на главный невысказанный вопрос – Так что я его понимаю.
- Падший?
- Да, взбунтовавшийся чистильщик. Хотя, вы нас вроде как ангелами и демонами называете. Можно и так. Но, по сути – мы всего лишь чистильщики.
- То есть?
- Для начала расскажу тебе о самом Мироздании. Хозяин придумал вашу Землю, долгие годы лелеял ее. Но потом у него появилась идея, которую он реализовал в своем новом мире. Совсем другом, абсолютно не имеющим сходство с вашим. Затем он создал еще один. Потом еще… На данный момент миров существует свыше тысячи. Ваша Земля, кстати, совсем не первый проект Творца. Сейчас Хозяин вот уже на протяжении нескольких столетий строит Идеальный Мир. Рай.
- То есть, как я понимаю, наш Мир был Богом скоропостижно забыт?
- Совершенно верно.
- Душа… Душа ведь существует, да?
- Конечно. Хозяин, создав персонажа в первом мире, так или иначе, связывает его судьбу со вторым. Не важно, кем ты будешь в своей следующей жизни – твоя душа будет прежней, хотя она и забудет свои предыдущие похождения в другой оболочке. Ты ведь не помнишь, что происходило с тобой в 184 предыдущих мирах?
- Нет.
- Ну вот. Ты уже как минимум три раза встретил Апокалипсис. А в четвертом ты станешь главным предметом этого ритуала.
- Что? – опешил Артем.
- Чего тут непонятного? Зачем, спрашивается, мой сын тащит тебя в Лагерь? Там все и произойдет. Так вот, насчет Миров – это длинная цепочка, по которой суждено пройти каждой душе и наконец достичь Рая. Или Ада.
- Ада?
- Да. Души отправляются в те миры, которые были не разрушены из-за Мятежных Чистильщиков.
- Значит, есть шанс, что и наш мир может избежать Апокалипсиса?
- Может. Но в конечном итоге все живое умрет. Падшие всегда мечтали стать Творцами, строить собственные миры. Но они не предназначены для этой функции. Как и мы, Чистильщики, как и вы, люди. Поэтому украденные умирающие миры все равно разлагались. Даже еще быстрее. Превращались в Мертвые Миры.
- Сколько же теперь таких… Миров Ада?
- Шесть.
- А уничтоженных?
- Четырнадцать.
- Понятно.
Самойлов развернулся лицом к лицу Сферы, двумя пальцами достал пачку, открыл, губами нащупал фильтр. Девушка молча поднесла догорающую спичку к сигарете. Охотник с удовольствием закурил, окутывая сизым дымом пространство между ним и ангелом.
- Ведь есть души, которые уже дошли до последнего мира, да? Что с ними происходит? – нарушил он молчание.
- Многие становятся Чистильщиками. Некоторые из них со временем становятся Падшими. Многие начинали свой путь заново, с самого начала, с первого Живого Мира. Лишь единицы попадали в Яму.
- Яма… Что это? Расскажи – спокойный голос Артема надтреснул тревожными нотками.
- Яма – личный Ад каждой души. И чем ужаснее у человека была жизнь – тем становилась сильнее Яма. Не важно, какова она – вечные страхи жертвы или кровавая жестокость убийцы. Яма питается и ужасом и ненавистью, увеличиваясь в размерах настолько, что однажды способна проглотить душу, чего Второй фактически добился по отношению к тебе. Что происходит с душой там – я не знаю.
- Но как же… Почему Яма его не поглотила?
- Потому что он почти никогда не совершал актов жестокости. Он жил всего неделю, когда отправил тебя на недельный отпуск в Собственный Ад. Он никогда не боялся. Он никогда не считал, что совершает что-то злое. Он – ребенок. Он – душа твоего не родившегося брата. Для него взгляд на мир твоими глазами был естественным. Ко всему прочему он сумел договорится с Ней. Он смог некоторое время быть свободным от Ее плена. Все, хватит это обсуждать.
Охотник последний раз вдохнул полными легкими никотиновый дым и взглядом проводил падающий окурок.
Все постепенно становилось на свои места.
- Твой сын точно справится с Безликим? – поинтересовался он, медленно оседая на холодный пол.
- С Мечтателем? Конечно этот падший очень умный, но кроме как окутывать жертву иллюзиями он ничего больше не умеет. Так что за Скрипача можешь не волноваться.
- Скрипача? – удивленно повторил Артем.
- Да. Он любит музыку – улыбнулась Сфера – Его способности заключаются в звуке. Он может гипнотизировать душу неповторимой красотой музыки, но также может и свести с ума, разнести мозг на кусочки невыносимым шумом. Звук – одно из самих сильных оружий.
- Ясно – протянул Самойлов и задал еще один вопрос – Почему ты, ангел – черная сфера?
- Отец Анатолий почти прав в своей теории. Чистильщиками становились добровольные души, для уборки трупов, не желающие идти по цепочке миров снова. Мы сами себе выбрали облики, ограничиваясь своим воображением. Просто мы до сих пор не запланированы Творцом, поэтому вы не видите нас. Хозяин, зная о нашей деятельности, настолько занят Раем, что до сих пор не может олицетворить чистильщиков в своих мирах. И Падшие – аналогично. Люди видят формы, которое сплетает их воображение. И насчет излучения страха – твой друг тоже прав. Вы неспособны чувствовать эмоции которые мы излучаем, потому что вы, опять же, не «запрограммированы» на это Творцом. И все же, вы чувствуете что-то очень сильное. И ваш разум интерпретирует это в обычный животный страх.
- Хорошо, но почему я сейчас тебя вижу?
- Это не мое олицетворение. Это Она.
Она? Кто она? Что-то знакомое. Зеленое. Листья? Мята?
Нет.
В голове наконец вырисовалась ясная картина происходящего. Все встало на свои места и оказалось настолько простым и объясним, что невольно захватывало дух. И лишь одной пазлы не доставало в мозаике – Яма.
И Она. Она не давала покоя.
- Бой подходит к концу. Победа за Скрипачом. Даже подмога из двух Падших не помогла – произнесла Сфера, оторвав его от отрывистых мыслей, и неожиданно крепко-крепко обняла Артема – Ты мне нравишься. Ничего не опасайся. Иди по заданному пути. Все будет хорошо. Ты вспомнишь.
Последние слова она произнесла ему на ухо шепотом и разжала сцепленные руки за его спиной, с грустным взглядом провожая уносимую, словно шарик ветром, душу.
Самойлов плюхнулся в свою оболочку и с омерзением ощутил жгучую боль и невыносимую усталость изношенного тела.
Легкое головокружение.
Ноги неумолимо брели по заросшему тротуару, трещины которого, бывало, вмещали в себя до трех молодых деревьев, боровшихся между собой за право владеть узкой территорией. Левая окровавленная рука, которая судя по всему и причиняла такой физический дискомфорт, сжимала откупоренную и уже ополовиненную бутылку самогона.
Впереди во всем своем величестве и неприступности открылся Лагерь. Величество представлялось в стройных рядах развороченных полиэтиленовых палаток видневшихся за дырявым частоколом возвышающихся стен. А неприступность собственно и заключалась в этом деревянном заборе, за который то и дело проскальзывали несколько человек с автоматами наперевес. Через некоторое слышались стабильные крики, и эти солдаты, побросав оружие у вражеских ног, с неимоверной скоростью выбегали обратно.
Через некоторое время они заболевали Синдромом Страха.
Так что их гасили еще у забора.
Нет, люди не настолько отупели, чтобы не использовать против невидимого врага дистанционное оружие массового поражения.
Гранаты взрывались в воздухе. Пролетающая над лагерем авиация таки пролетала, но ракеты для уничтожения цели не активировала. Мало того, оставив объект позади, воздушная сила, вся без исключения, стабильно шла на посадку в лесной местности.
Слишком большая доза самогона? Или тут действительно замешана вся эта чепуха с аномальной активностью?
Об этом люди узнали лишь после того как отправили в полет трезвого человека.
Зато «наши» отыгрывались тем, что месили возвращающихся домой безумцев. Не ожидающие твари вылавливались и подвергались самым извращенным человеческим фантазиям. Это можно было узреть даже при дневном свете, на примере трахающего солдата прикованную к дереву сумасшедшую, умирающую от недостатка крови. Ангел молча убил обоих сам, не дав совершить охотнику этот грешный поступок.
«Человек стал хуже самой мерзкой земной твари – прокомментировал поступок Скрипач – А вон там видишь? Это Падшие.»
Действительно, среди расположившейся армии то и дело мелькали безликие.
«Обычный союз. Падшие всегда так делали. Правда, если они одерживали победу над нами – люди потом жалели о том, что Апокалипсис миновал.»
«А нам не нужно попасть в Лагерь?» - поинтересовался Самойлов.
«Нужно. Обойти его вряд ли удастся. Да и… если еще шаг сделать - Безликие меня почувствуют. Подожди немного и не мешай»
Тело тяжело село на землю подле трупов и положило руки на колени. Артем молча взирал на то, как запекшаяся кровь на пальцах не спеша расплавилась и стекая тягучими струями быстро приобрела молочный искрящийся оттенок.
Кожа стала мраморной и холодной. Пробивающиеся солнечные лучи внутри организма стали плавить кожу словно пластик.
Люди и Безликие не обращали внимание.
Они слушали скрипку.
Музыкальный инструмент, сотканный из прозрачных нитей стараниями ангела, играл печальную мелодию. Смычек, плавно скользя по струнам, потихоньку рождал в лакированном изящном теле возбуждение, перерастающее в безумный оргазм, что опутывал прочной невидимой нитью, затоптав в памяти незавершенные мысли, заставив замереть и слушать.
Музыка вонзила шприц с дозой наркотика, погружая в самые чудесные воспоминания, забытые душой под мусором жестокости.
Артем вновь очутился на балконе. Вновь нахлынуло прошлое, чувства, которые он испытывал, когда был рядом с Ней.
Ну, как же… точно. С Ней. На этом самом балконе. Вдыхал запах ее волос, пропитанный никотином и яблоками.
Кто Она? Он помнит чувства. Но не помнит Ее. Не помнит ни одного дня, проведенного с ней.
Кто-то вырезал дни. Ножницами.
«Подними! Подними тело и иди!» - прохрипел Скрипач, резко вернув Самойлова на землю.
Охотник неуклюже поднялся и медленно, на ватных ногах побрел к Лагерю. Он шел среди людей, расположенных вокруг лагеря в самых разнообразных позах и невидяще глядевших сквозь него.
Они были под наркотиком. Эта мелодия, приводящая в экстаз.
Они тоже видели свое прошлое. Свое самое счастливое прошлое.
«Кто Она?»
Молчание.
«Кто Она, мать твою?!» - рассвирепел Артем.
«Позже… Мешаешь… Быстрее…» - просипел ангел.
Артем, заблокировав все мысли и желания, ограничившись лишь одной-единственной мыслью – попасть за ворота и не упасть по дороге, не выдержав невыносимой пульсирующей всем телом боли заставил ноги двигаться быстрее.
Быстрее.
Словно пробирающиеся сквозь вязкую грязь ноги нехотя подчинились и перешли на бег, неуклюжий бег собаки со сломанной конечностью.
Рядом неожиданно появился Второй. Самойлов мельком взглянул на ссутулившуюся фигуру, изможденное лицо и впавшие тоскливые глаза провожающие его.
Двойник выглядел как никогда жалким.
Онемевшая рука утопающего охотника ухватилась за торчащую из земли доску забора и орудуя ею как рычагом потащила тело вперед.
Свет излучаемый чистильщиком изнутри стал потихоньку угасать. Вместе с ним стихала и музыка. Приходили в себя осаждающие.
Кто-то закричал. Грохнул выстрел.
Пуля вошла в обожженную кожу словно в масло, добавив свой вклад в палитру боли.
Тело, потеряв равновесие, ввалилось внутрь на территорию Лагеря.
Кто-то схватил его за шиворот и потащил по земле, раздирая ожоги в кровь.
Боль, итак едва терпимая, наконец полностью вырвавшись из ослабленной хватки ангела навалилась всей своей мощью.
Сознание предпочло в данной ситуации потеряться.

Распахнутые глаза Артема глядели в свинцовое небо. Дождевые капли врезались в глаза, в кожу распластавшегося тела и водяными змеями сползали на землю.
Боли не было.
Тело чувствовалось настолько легко и свободно, что Самойлову сначала показалось, будто он уже умер, и душа отсоединилась от тела.
Но ощутимый холод и ледяной дождь отсекли этот вывод сразу.
Охотник приподнял голову и с равнодушием убедился в том, что он не один.
Вокруг столпилось сотни безумцев, образовав пустой круг диаметром в тридцать метров, центром которого и был сам Артем.
Царила абсолютная тишина. Замершие изодранные тела сверлили Самойлова огромными черными зрачками.
Так продолжалось несколько минут, охотник даже попробовал подняться и посмотреть, что из этого видеть.
Сесть получилось, а вот встать – нет. Ноги не двигались совсем. Охотник их вообще не ощущал, хотя созерцал во всем своем великолепии.
Толпа неожиданно зашевелилась и чуть расступилась, тем самым еще плотнее прижалась друг к другу.
Плотная масса клеток выплюнула наружу простейший организм.
Это была Она.
Его цель, которую он преследовал. И та, которую Неизвестный Добрый Аппликатор вырезал из его жизни.
Девочка в шлеме. Только теперь она была без этого отягощающего ведра на голове. Она. Тощая, русая, с маленьким курносым носом, пухлыми губами и ужасно уродливой повязкой на выжженных глазах, которые так глубоко проникли в его душу.
Она тихо подошла к нему, опустилась на колени и прикоснулась губами к губам.
«Помнишь?» - спросил Артем, не отягощая речь грубым звуком и движением запекшегося рта.
«Да» - не произнося ни слова, ответила она – «Ты хочешь закончить все это?»
«Да» - на этот раз согласился охотник – «Начинай»
Артем закрыл глаза. Две изможденные жизни сплелись в предсмертном поцелуе, без колебаний подписав своему Миру окончательный вердикт. Их тела не спеша стало пожирать равнодушное пламя. Через минуту они уже были одним белоснежным огненным потоком, тянущимся ввысь, к небу. Где-то в середине бушующего огня горели черные язычки – жалкие попытки выбраться Ямам обоих Носителей наружу, из невыносимых стен.
Земля тряслась в лихорадке, покрываясь трещинами по всему телу.
Души покинули физические оболочки, которые так и остались, крепко обнявшись лежать на земле.
Артем, держа Ее за невидимую руку, оглянулся.
Они находились в бесконечном пространстве.
Возле них сидел грустный длинноволосый мужчина, сжимая в руке маленькую скрипку. Ангел улыбнулся уходящим вслед Носителям, провожая их легки взмахами смычка и печальным музыкальным сопровождением.


The End.