"Хуловин"

Сколько я помню Ленку, та никогда не была худышкой. Щечки, про которые говорили: «Из-за спины видны», выпирающий животик, с которым Ленка безуспешно боролась все студенческие годы, мощные ноги – наследие великолепного спортивного лыжного прошлого. Мы знакомы уже лет десять, но после окончания университета наши дороги разошлись, и последние года четыре мы вообще не встречались. Ленка сама разыскала меня через общих знакомых. Созвонились, собирались встретиться, но как-то все не получалось, то она на смене, то я в командировке. В это воскресенье, наконец, наши выходные совпали.
Я забежала в магазин, купить какой-нибудь тортик к чаю, ну не просто так в гости идти. Ленкиному трехлетнему сынишке в подарок взяла яркий пластмассовый грузовичок, на мой взгляд, самый беспроигрышный вариант для маленького мальчишки, поскольку еще один автомобиль обязательно должен присутствовать в автопарке, машинок много не бывает.
По дороге меня перехватил мой старинный друг, когда-то он был практически братом, хотя, брат – это слишком мало. Трудно сказать, что он тогда для меня значил, но это была родственная душа, мы понимали друг друга без слов. Я не верю в мистицизм, но вот «братишку» я могла чувствовать на расстоянии, да и он всегда, по какому-то наитию, мог неожиданно позвонить или приехать именно в тот момент, когда мне бывало особенно тяжело, когда была нужна поддержка. И совсем необязательно было что-то говорить, одного его присутствия вполне хватало. Но несколько месяцев назад Миха наломал таких дров, что разгребать все будет еще долгие годы. Неприятно об этом вспоминать, но мы тогда поссорились, я понимала, что потеряла друга, но ничего изменить не могла, поскольку он сам этого не хотел, предпочел утонуть в бутылке. В итоге – развод с женой, сына своего, первоклашку, видит только по выходным. Как же больно было видеть все происходящее, но все мои попытки помочь жестко проваливались, позже «братишка» обвинил меня во всех своих бедах и пособничестве его супруге, а под занавес вообще объявил меня persona non grata. Я уже практически смирилась с потерей друга, как вдруг, неожиданно, он вновь объявился, пришел с повинной. Молча положил на стол Свидетельство о разводе и справку о кодировании. Я держала эти два листа бумаги, но ничего не могла сказать, ком стоял в горле. Стараясь не дать воли слезам, я несколько раз глубоко вдохнула. Он лишь тихо, практически шепотом сказал: «Анютка, если когда-нибудь сможешь, прости. С выпивкой завязал, слово пацана. Я пообещал сыну и матери, теперь и тебе, последней, кто дорог мне в этой жизни». Я, ни слова не говоря, вернула документы и указала рукой на дверь. Миха с тоской и надеждой посмотрел на меня. Как же не просто было сохранять самообладание в такой ситуации, но я пересилила себя, я была непоколебима, к тому же мне просто нечего было сказать, а мои слезы никто видеть не должен. Он понял, что помилования не будет, и так же молча ушел. Куда, мне было все равно. Не было ни сил, ни желания прощать. И вот сегодня он вновь предпринял попытку помириться. Я предложила поехать со мной, Ленка говорила по телефону, что очень хотела встретиться со всеми из нашей той студенческой компании, но как всех собрать, она не знала. Уж кто-то, а Ленайка обрадуется Михе. Ехали молча, я, наплевав на все правила приличия, игнорировала его попытки заговорить. О чем можно было говорить, я не знала, тогда все было сказано, любые слова лишние…
Ленка, пару минут погремев разболтанными замками, открыла дверь и с визгом кинулась нас обнимать-целовать. Если бы я ее случайно встретила на улице, ни за что не узнала бы: когда-то круглые щеки ввалились, под глазами темные круги, а нос казался каким-то длинным, руки-ноги такие тоненькие, словно прутики, сама она походила на заморенную узницу. Честно говоря, ее вид меня шокировал. Не успела я опомниться, как из комнаты важно вышел карапуз с такими же умильными щечками, как когда-то были у Ленки.
- А вот и Антошка, сынулька мой.
- Привет, Антон, подходи, познакомимся, - я с восторгом смотрела на мальчишку, такой кроха, но вид серьезный, как у взрослого, и взгляд абсолютно недетский.
- Здлавствуйте, а вас как звать? – с нескрываемым любопытством поинтересовался ребенок.
- Михаил Сергеевич, для тебя – дядя Миша, - Миха как-то неуверенно мялся в дверях, бросая взгляды то на меня, то на Ленку.
- А я – Аня, Антош, ты подарки любишь?
- Падалки? А падалки толька на плаздники далят, - да, очень серьезный мальчик, еще и половины букв не выговаривает, зато пытается говорить взрослыми фразами.
- А мы с праздником опоздали, он вчера прошел, Хэллоуин, такой праздник был. И вообще, мы в гости приехали, как же без подарков? А ну-ка принимай гостинцы.
Я извлекла из пакета грузовичок и протянула его Антошке. Надо было только видеть, как восторженно горели его глазенки. В этот момент маленький взрослый стал обычным ребенком.
- Мама! – едва переводя дыхание, прошептал мальчишка, - мам, тепель у меня есть масынка, своя собственная, для дома.
- Сынок, что надо сказать? – воспитательским тоном спросила Ленка, в глазах ее стояли слезы.
Антошка со всей своей детской силы стиснул меня в объятиях: «Аня, спасибо тебе, ты такая класивая». Я осторожно отвела руку с пакетом в сторону: «Антошка, подожди, это еще не все», - с улыбкой я аккуратно достала торт.
- А это к чаю.
- Так у нас плавда плаздник? – похоже, ребенок не верил во все происходящее, - А какой он плазник Хуловин?
- Ты не знаешь про Хэллоуин? Вот те раз! Да в этот день всякие бабайки приходят людей пугать, а дети переодеваются, чтобы бабайки их не узнали и сами пугают взрослых. А мы так боимся бабаек, и чтобы нас не пугали, дарим игрушки и что-нибудь вкусное. Ты же нас не будешь пугать?
- Нет, я холосый, я не пугаю никого. Но я люблю плаздники.
- Отлично, тогда пойдем чай пить?
Мы пошли на кухню, Миха деловито, по хозяйски осмотрел все вокруг. Да, тут было чему ужаснуться: перекошенная рассохшаяся дверь в ванную, текущие краны, разболтанные розетки, занавески, висящие на веревках, примотанных к каким-то небрежно прибитым гвоздям. Тут явно не хватало мужских рук. Но, несмотря на всю разбитость этой съемной малосемейки, кругом была практически идеальная чистота, если не считать пары бумажных «самолетиков» на кухонном полу.
- Лен, блин, что за у тебя муж безрукий такой, тут много ума не нано розетку прикрутить и краны починить, - «братишка» был явно возмущен таким положением вещей.
Ленка тяжко вздохнула: «Я не замужем, мы с Антошкой вдвоем тут живем».
Она рассказала о том, как все случилось. Встречалась с мужчиной, начали жить вместе, забеременела, а ему дети не нужны были, впрочем, как и сама Ленка. Девушка собрала вещи и ушла в никуда. Ее родители попросту отмахнулись от дочери и ее беды, заявив, что она сама должна выпутываться, а решать ее проблемы они не намерены. Ленка устроилась на одно из предприятий простым оператором, имея на руках диплом о высшем экономическом образовании. Да ладно бы стать простой рабочей с университетским образованием, так еще и на вредном производстве, где за достаточно тяжелый и опасный труд платят жалкие копейки. Потом родился Антошка. Пеленки - распашонки надарили коллеги по работе, кроватку купила по объявлению, старенькую, облезшую, но практически даром. Жили с малышом на одно детское пособие, папаша исчез из поля зрения, и помогать явно не собирался. Благодаря невероятным стараниям, к полутора годам устроила Антошку в садик, недалеко от «дома», вернулась на работу. Туда, где работая в нечеловеческих условиях, получает все те же гроши, ровно половина из которых идет на оплату жилья, еще полторы тысячи за садик, полтысячи – на дорогу.
На оставшиеся три тысячи, и сотню рублей с небольшим детских пособий живет, вернее выживает. Сама питается, как придется, старается хоть ребенка полноценно кормить. Со своими родителями Ленка не общается совсем, да и они не горят желанием встретиться с дочерью и внуком, хоть и живут в одном городе. И действительно, не было у Антошки машинок. Из всех игрушек были лишь старый потрепанный плюшевый заяц, видимо еще Ленка с ним играла, медвежонок, подаренный коллегами в день рождения Антошки, набор дешевых китайских пластмассовых кубиков, совочек для песка и пара ведерок из-под майонеза.
Я слушала и с каждым Ленкиным словом меня все сильнее бил озноб. Вот уж где действительно проблемы. Мои метания по поводу выбора места для отдыха во время отпуска кажутся сущим пустяком. И вообще, все мои переживания настолько несущественны по сравнению с тем, что приходится делать Ленке ежедневно, чтобы выжить, чтобы ее малыш ни в чем не нуждался.
Миха встал, подошел к окну, долго стоял и думал о чем-то о своем. Вдруг неожиданно повернулся к нам: «Лена, слесарный инструмент есть? Дай сюда, хоть приведу твой бедлам немного в порядок».
- Откуда? Сейчас у хозяйки, Петровны спрошу.
- Пойдем вместе, выберу, что надо, а то вас девок пошли, никогда нужное не принесете, Локо не в счет, - он подмигнул мне – вот у кого целая коллекция качественного инструмента, нюх на него что ли.
Ленка с Михой ушли выбирать нужный, как заявил наш спец, инструмент, а мы с Антошкой организовали стройку из кубиков, ведерок и Антошкиных тапок. Мальчонка возил на грузовике «стройматериалы», а я, взяв зайца, его лапками строила на основании из ведра башню. Антошка пытался гудеть, изображая рев мотора, но при виде зайца-строителя хрюкал и заливисто смеялся. Особенно веселило его, как заяц в моих руках поднимался по лестнице, сооруженной из тапочек. И куда только делась та напускная серьезность? Ребенок как ребенок. Бегает, хохочет, стоит на ушах, делает то, что и положено делать в его возрасте.
Вскоре вернулись наши добытчики с инструментами. Антошка тут же забыл про зайца и стройку, его больше интересовал этот дядька с разводным ключом, скручивающий кран в ванной. Мальчишка стремился поучаствовать в ремонтном процессе, и о чудо, дядька доверил ему подержать сантехническую нить.
А мы с Ленкой, оставив мужчин на ремонте, отправились в комнату. За столько лет нам было о чем поговорить. Вспомнили о былом, о нашей развеселой бесшабашной компании. Я рассказала, что знала о наших общих знакомых, кто где живет, чем занимается. Ленка после рождения сына практически ни с кем не общается, никуда не ходит.
Через пару часов Миха с Антошкой зашли с отчетом, что все, чего можно было отремонтировать при помощи «ломика и какой-то там матери» сделано.
- Атрррррррреманитирррррравали! – рапортовал Антошка, тщательно проговаривая букву «Р».
- Да, и «Р» мы с ним выучили, Антош, скажи «отвертка».
- Атверррррррртка, атверрррррррртка, - затарахтел малыш, вися на руке у Михи.
- Ой, ребята, спасибо вам, - хлюпая носом, сказала Ленка – вы так мне помогли, как же я рада, что еще помните меня, пойдемте, ужинать будем.
- Да, ладно тебе, чего такого сделали, пару винтов завинтили, тоже мне, дела великие. Да Антон?
- Завинтили, атверррррткаааай, - подтвердил ребенок.
- Ленок, мы пойдем, поздно уже, еще до дома доехать нужно, лучше сама приехала бы, что тут в четырех стенах сидеть, соберемся, погуляем, - сказала я.
Мы оделись, но никак не могли распрощаться. Маленький Антошка прижимался то ко мне, то к Михе, не желая нас отпускать.
- А когда есе будет Хуловин, вы зе снова пррридете? – спросил нас малыш.
- Обязательно придем, и не только на Хэллоуин, - я потрепала мальчишку по голове и передала на руки Ленке.
Антошка собирался зареветь, но Миха взял его за ручонку: «Антон, ты же мужчина, а мужчины не плачут, кто же маму защищать будет от бабаек?» Ребенок улыбнулся, прижавшись к Ленке, повернулся: «Заситю маму, я их как пугану, все бабайки убегут».
Мы вышли на улицу. Миха достал сигарету, затянулся и тут же щелчком сбросил ее в мусорный бак у подъезда. Он стоял и смотрел куда-то вдаль, в темноту двора. По его лицу тихо катились слезы.
Я подошла поближе: «Что с тобой? Мужчины же не плачут».
Он прижался ко мне, как малыш, обнял и разрыдался. Нет, это были не слезы слабости, истерии, это были слезы очищения.
- Какой же я идиот! Что я наделал! Ленка, девка, тянется ради ребенка, одна. А я, кинул своего в самый ответственный момент. Понимаю, ты меня ненавидишь, и ты права. Я последний подонок. Я должен, понимаешь, я обязан сделать все, чтоб мой сын рос нормальным ребенком, я не имел никакого права отбирать у него детство, дети не должны видеть скандалов взрослых, их отупение и деградацию, еще успеют насмотреться, они не должны страдать от того, что у них чего-то нет.
- Но еще ничего не потеряно, ты дашь все нужное сыну, не травмируя детскую психику своими скандалами. И не важно, где ты живешь, важно твое отношение к ребенку. Тут как в медицине, основной принцип: «Не навреди».
Мы медленно шли по улице и говорили, говорили. Наверстывали упущенное время нашей размолвки. Ведь еще столько важного нужно было сказать друг другу. Знаю, во всей этой ситуации есть, отчасти, и моя вина, не стоило препятствовать его разводу с женой, убеждая остаться в этом призраке семьи ради сына. Но самое главное, что кризис преодолен, и, возможно, (хочу поверить окончательно, но еще боюсь) у меня есть снова друг – «братишка».

Нормально, но диалоги пока тебе не удаются.
ПС Трагизм передать удалось!

Сообщение от Akula076

ПС Трагизм передать удалось!

Да, эмоции пришлось отбросить