Хадданиевая кирка

Тихо и темно. Только еле слышный шорох от легких шагов и одинокие удары кирки нарушают покой подземных пещер гномов. Прус быстро шел в сторону доносившихся ударов. Он, как и любой другой гном, прекрасно обходился без света. Уже больше двух десятков лет шахты были его домом. Буквально несколько дней назад он стал взрослым, только сейчас ему позволили сковать его первую кирку, которую он и нес завернутой в кусок кожи.

Редкие удары становились все ближе и ближе, Прус слегка замедлил шаги, стараясь двигаться как можно тише. Конечно, услышать поступь осторожного гнома за стуком кирки о камень и шумом падающей породы было крайне сложно, но кто знает, на что способны эти новые необычные существа, поселившиеся с недавнего времени в Хаддане.

Когда до пришельца оставалось лишь один поворот штольни, гном стал медленно красться вдоль стены. И вот он уже у огромного валуна, отгораживающего основной штрек от грота – выработки. В нескольких десятках шагов, в тусклом свете фонаря одинокая фигурка в очередной раз устало замахивалась киркой. Невысокая худенькая девушка, отбив от скалы еще кусочек, поставила свое орудие на землю. Вытерев пот, заливающий глаза, при этом еще сильнее размазав пыль, осевшую на лице, она вновь взялась за отполированную до блеска рукоять и с необъяснимым упорством продолжила работу.

Прус не первый день следил за ней. Как он подслушал из разговоров немногих старателей, иногда появляющихся в шахте, она была из рода эльфов, но что-либо больше узнать никак не удавалось, любые контакты с пришельцами были запрещены старейшими, а каждый глубинный житель был обязан выполнять их приказы беспрекословно.

Неожиданно крепкая рука схватила гнома за плечо и резко потащила в сторону от пещеры. Прус поначалу пытался сопротивляться, но тщетно, держащий был гораздо сильнее.
Наконец, остановившись, схвативший Пруса развернул его к себе лицом. На молодого гнома глядел его наставник, мастер Трегорн.
- Так вот где ты шастаешь. Ты что, закона не знаешь? Я тебя спрашиваю – негромко обратился мастер к юнцу.
- Я знаю, я все знаю, но ….
- Что но? Какие могут быть но, ты рискуешь и своей и ее жизнью, ты это понимаешь? – мастер, разволновавшись, все сильнее сжимал плечо Пруса – Что тебе вообще тут понадобилось, на чужаков поглядеть захотелось, любопытство взыграло? – заметив, что еще немного и сломает юнцу плечо, старший гном отпустил ученика, прижав к стене.
- Нет, мастер, вы не понимаете!
- Ну, во-первых, не шуми, а, во-вторых, если я не понимаю, то объясни мне, непонятливому, – Он стал, уперев руки в бока, и как скала, готовая обрушится лавиной, навис над Прусом.

Немного помявшись, молодой гном начал:
- Я увидел ее совершенно случайно, когда проводил изыскания породы. Я тогда зашел близко к поверхности и наткнулся на выработку пришельцев. Она была совершенно одна, другие уже давно ушли отдыхать, а она все работала и работала. Работала до тех пор, пока просто не упала от усталости и не уснула прямо на камне, среди кусков руды. Я был поражен, она такая маленькая, нежная и хрупкая, мне бы никогда не представить ее с киркой, если бы не видел сам. Для меня и сейчас остается загадкой, что гонит ее под землю, зачем она так изматывает себя?
- Потом я стал специально приходить туда, просто, чтобы увидеть ее. Я никогда не показывался, но был рядом почти каждую ночь. Я был восхищен ее упорством, и поражен, что, так тяжело трудясь, она добывает так мало руды. Хотя тут все ясно, с тем инструментом, который у нее есть, много не наработаешь. Представляете, мастер, их кирки не могут прорубить даже обычный гранит! Я просто не могу на это смотреть, только запрет на все контакты удерживал меня от того, чтобы сделать для нее хоть что-то. А теперь, старейшины решили увести нас еще глубже. Я больше никогда не увижу ее, я не смогу ей больше никак помочь. Она будет совершенно одна, беззащитная и перед кобольдами и перед мертвецами, что бродят по пещерам. Это рвет мне сердце.

Некоторое время они сидели молча, слушая мерные удары кирки о камень. Наконец, мастер заговорил.
- Это тяжело, тяжело, когда привязанность к кому-то, берет душу в тиски, и ты уже не волен распоряжаться собой. Я тебя понимаю, но ты должен уйти со всеми. Не ради себя, думаю, сейчас ты об этом волнуешься меньше всего, ради нее. Тебе не позволят жить среди пришельцев, не позволят знаниям гномов попасть в руки к иным. А она не сможет долго прожить в глубине, жители поверхности с трудом переносят пещеры. Мне жаль, но ты должен уйти.
- Я знаю – Прус уныло покачал головой – я только хотел оставить ей прощальный подарок….

Положив на пол сверток, который нес, молодой гном начал его разматывать. Когда он закончил, то на шкуре, тускло фосфоресцируя, лежала слегка грубоватая Хадданиевая кирка. Глаза Трегорна раскрылись от удивления.
- Это твоя первая кирка, малыш, самая важная для любого гнома, многие носят ее почти всю жизнь, прежде чем найдут для нее достойного хозяина. Ты уверен в своем выборе? Ты уверен, что эта девочка та, кому она должна принадлежать?
- Да, я уверен. Я уйду, но буду знать, что хоть часть меня останется с ней…

Все тело ныло. С усилием открыв глаза и с трудом разогнув онемевшие конечности, Синистра села. «Опять я уснула прямо на выработке», подумала девушка, разминая затекшие ноги. Со вздохом поднявшись, она немного походила, разгоняя по телу кровь. После чего уныло посмотрела на небольшую кучку драгоценных камней, железа и меди, которые добыла за прошлый день. Мало, ну как же мало, если продать, то выйдет чуть больше двух сотен монет. «Ну да не время предаваться унынию, позавтракать и снова за работу».

Повернувшись к своим вещам, девушка замерла. Около того места, где она спала, на полу лежал странный объемистый сверток. Подойдя к нему, она осторожно стала разворачивать находку. Справившись с этим делом, девушка замерла, широко распахнув глаза. Ее взгляду предстало удивительное зрелище. На куске шкуры лежала странная кирка, полупрозрачная, желтого цвета, сделанная из, казалось, цельного куска Хаддания, который Синистра и видела-то только в музее Старограда.

Осторожно взяв ее в руки, девушка поразилась легкости инструмента, а когда подошла к железной жиле и попробовала несильно ударить, то к своему огромному удивлению увидела, что острие с легкостью вошло в породу примерно на половину.
Девушка стала оглядываться по сторонам, откуда такой невиданный подарок, кто его создал? Но рядом не было никого, чтобы дать ответ.

Последнее время Синистра начала чувствовать чьи-то взгляды, чувствовать, что кто-то за ней наблюдает, правда, угрозы она не ощущала и скоро перестала обращать внимание на него, просто привыкнув. Ей даже стало нравиться, что исчезло чувство одиночества, постоянно сопровождающее в последнее время. Удивляло только то, что странный наблюдатель не показывался. Однако, когда все старатели уже уходили из шахты, Синистра начинала ждать, когда придет ее невидимый напарник. К своему удивлению, девушка поняла, что ей стало не хватать ночного гостя.

И вот теперь, держа в руках эту удивительную вещь, она, вдруг, осознала, что этот подарок – прощальный и она уже никогда не почувствует его доброжелательного взгляда. На душе стало грустно. Сев на пол и крепко прижав к груди подарок, она заплакала. Эхо всхлипываний отзывалось в пещерах, быстро догнав двух гномов, уходящих из этих мест навсегда. Старший лишь горько вздохнул, а молодой еще долго шел, оглядываясь назад, будто мог увидеть скрывшуюся навеки за хитросплетениями коридоров девушку…..


Работа участвовала в Литературном Конкурсе 2009 "Любовь и битвы".

Автор Vapro