Глава 1. Часть 8. Учёба.

Дроу. Вернее, не сам Дроу, а лишь его светящиеся в полумраке тренировочного зала глаза. В принципе, лишь глаза я и мог видеть из-за кромки его отполированного щита. Кельтон, начальник дворцовой стражи, в прошлом чемпион полка по фехтованию, в прошлом трижды чемпион клана Кирстуа в ратного дела соревнованиях, в прошлом начальник дворцовой стражи, в совсем недавнем прошлом – мой учитель, на данный момент – враг. Я перехватил копьё двумя руками и занял оборонительную позицию. Так, правая рука держит копьё на треть от конца на уровне туловища, левая на четверть копья дальше, центр тяжести на опорной правой ноге... что там ещё ... Чёрт! Он опять приближается... Ложный выпад на уровне головы, шаг назад, удар в нижнюю часть щита... Опять отбил ... Чёрт ... В левую стойку, перехватываем копьё, меняем руки... надо зайти с правого фланга, щит я не пробью... Колющий удар сверху в левую часть туловища.
Последнее, что я помню - это звон копья, когда Кельтон отбивает его мечом. Копьё вылетает из правой руки и едва держится в левой, а Кельтон опять «моргает». Как же я ненавижу эту его технику, только что он был в трёх метрах от меня, и вот он как по волшебству пронёсся вперед, и в следующий момент я вижу его уже перед собой, ещё миг - и я чувствую его щит, к сожалению, зубами. Отлетев на несколько метров, падаю на колени. Колени болят, тормозил я не меньше полуметра, слава богу, копьё осталось в левой руке. Перехватываю, готовлюсь к прыжку. Кельтон опять невозмутимо занимает оборонительную позицию, меч он опускает, пренебрежение буквально течёт из его глаз. Напрягаясь, прыгаю вперёд, вкладывая весь вес в копьё, чёрт, и о чём я думаю, этим тупым и крайне тяжёлым бруском металла, которое является моим «оружием», мне в жизни не пробить даже его щит, не говоря об его обороне, может, хотя бы отброшу? Копьё ударяет о щит с глухим стуком и скользит в моих руках сантиметров на тридцать, вернее, это я скольжу по своему копью на тридцать сантиметров вперёд к Кельтону, а он даже не шелохнулся, лишь отставил чуть подальше левую ногу.
Замечаю боковой удар, пытаюсь уклонится вправо, стараясь поставить блок, перенося копьё влево. Чёрт, как же неудобно им блокировать, будь проклят тот день, когда в виде оружия я выбрал эту тупую палку, я уже не говорю о нацепленной на мне железяке – которую дроу называют бронёй паука. Она опять сыграла со мной коварную шутку, я не рассчитал центра тяжести, доспех тянет меня в другую сторону, и я ухожу по прямой траектории вниз, вдогонку получая боковой удар мечом плашмя в голову. И вновь улетаю в угол тренировочного зала. В глазах чернеет на несколько секунд, когда взор проясняется – вижу несколько красных капель на пыли, что осела на каменном полу зала. К ним добавляется ещё одна, видимо, это с меня капает.


- Встать, слизняк!, - слышу я голос Кельтона. Воин быстро приближается ко мне с мечом наизготовку.
- Встать! – слышу я рявкающий голос Дроу, и он опять «моргает». Я инстинктивно беру копьё двумя руками и, упираясь спиной, подымаю перед собой. В следующее мгновенье я слышу лязг и чувствую страшную нагрузку на руки. Кельтон «проявляется» прямо передо мной, уже занося оружие для второго удара по копью, которое я держу в попытке защититься, как перекладину. Второй удар. Мои руки прогибаются в локтях под его тяжестью.
-Встать и драться! – орёт Кельтон, как заведенный лупя мечом по копью. После каждого попадания мои руки все больше и больше слабеют, ещё несколько ударов, и лезвие войдет в мою голову, а не в копьё. И тут, на лице дроу, на момент мелькает удивление. Собрав последние силы, я с диким нечленораздельным воплем подбираю под себя ноги, и со всей силой отталкиваю его. Зал озаряет яркая вспышка, слепящая меня на несколько секунд, а удар получается на редкость резким, но Кельтон всё равно успевает подставить щит. Эффект от удара поразил даже меня: мой противник кувырком отлетает к противоположной стене зала. В это время я встаю на левое колено, и, упираюсь правой ногой, поднимаю копьё вверх. Кельтон группируется в воздухе, и, легко оттолкнувшись от стены обеими ногами, с удвоенной скоростью летит в противоположном направлении, заводя назад руку для удара.
Это невозможно, ведь он в броне, с щитом и мечом, как?! Я приготовился из последних сил выдержать эту атаку. И когда дроу был совсем близко, я заметил, как он вновь «моргнул». Сильнейший удар щитом сбил меня с ног, и я потерял сознание.
Очередная тренировка окончилась....


- Моё почтение, Кинзор.
- Здравствуй, Кельтон, как он? Как продвигается тренировка ?
- Мой господин, я не могу сказать ничего определённого. Вы сами знаете, что он не Дроу. Вы так же знаете, что наша техника боя, наше оружие и наши доспехи созданы нами и для нас. Учтите также, что своим оружием он выбрал столь непрактичное копьё. Я не уверен, что наши кузнецы вообще ещё делают копья. Наши доспехи ему тоже не подойдут, Вы же видели этого шазда? Потому...
- Не волнуйся о доспехах, Кельтон, твое дело – подготовить его к доспехам , а подогнать доспехи к нему смогут и наши кузнецы. Какова его форма?
- Он, как и большинство людей, намного превосходит нас в грубой физической силе, да и выносливость его больше, но ловкостью он обделён, а для владения копьями – нужна именно она. Также, за время
тренировок, я сделал ряд наблюдений, которые могут вас заинтересовать.
- Да, Кельтон? Говори.
- Его знак.
- Что с ним?
- Он проявляется.
- Как?! - воскликнул Кинзор. Глаза его загорелись в полумраке пещеры.
- Отметка Хаоса. Она даёт о себе знать. Он однозначно адепт.
- Уже? - с недоверием произнес Кинзор.
- Мой господин, как бы это ни было странно. Лишь достаточно опытные
воины могут использовать Силу в бою, опытные воины, по сравнению с
которыми он – мальчишка. Но он уже начал её использовать, хотя,
подозреваю – неосознанно и не подконтрольно.
- Будь аккуратен, Кельтон. От него многое зависит. Но поблажек ему не
давай, нам нужен воин, а не философ. А за снаряжение не волнуйся, у
меня появились весьма интересные мысли.
- Конечно, мой господин, - Кельтон низко поклонился Жрецу.

Так, в тренировках, прошло нескольких месяцев. Кельтон, совмещая
теоретическую подготовку и практику, состоящую из нещадного избиения
ученика все более изощрёнными методами, учил меня использованию
мечей, щитов, бою двумя оружиями. Учил ношению
доспехов и бережной заботе о них.

Кстати, говоря о доспехах, нельзя не заметить, что обращение с
доспехами Дроу является не менее важным, чем обращение с оружием.
Насколько я понял, в большинстве своём Дроу доспехов не использовали.
Главным фактором в скоротечных битвах под землёй является быстрота и
увертливость, доспехи же ощутимо замедляют ваши движения. Также, Дроу
не могли носить тяжелых доспехов из-за своего относительно хрупкого
телосложения. И хотя кузнечество средь сынов Лотх было достаточно
развито, они предпочитали стёганные кожаные доспехи, как наиболее
удобные для своего замысловатого стиля фехтования, многие па которого
смахивали на танец с мечами. В итоге цельнометаллические доспехи были, как я уже говорил, большой редкостью. Но те экземпляры, что имелись
на оружейных складах кланов, были настоящими произведениями искусства. Обильно
усыпанные драгоценными камнями, покрытые дивными орнаментами они были
тверды как камень и вполовину легче доспехов Людей. Их диковинной
особенностью (или Дьявольским проклятьем, если в данный момент они на
вас), был их центр тяжести. Я не шучу, они имели свой центр тяжести! В
результате малейшего вашего отклонения от прямой хватало, чтобы доспехи
сами всем весом тянули вас в сторону наклона. Кельтон при помощи этой
особенности даже в цельнометаллическом доспехе исполнял
непредсказуемые пируэты всем телом с поражающей быстротой, мне же ещё
только предстояло этому обучиться. Я подозреваю, что в их толще есть
разветвленная сеть полостей с сыпучим материалом, возможно
металлической пудрой, или песком...
Когда я спрашивал кузнецов Кирстуа о технике создания этих
доспехов, они клялись, что это магия, крайне опасное заклятие на слёзах
Лотх, которое кузнецам Дроу передал их отец - последний жрец Хмарнийцев
Кзекс. Потом я совершил, как оказалось, немалую глупость: высказал
свои предположения о технике производства брони, которую после
подгонки мне выдавали на тренировках. Кузнец моментально замолчал, а
потом с криками на его родном, непонятном мне языке, пинками погнал
подмастерьев из кузни. После этого у него был напряжённый и непереводимый разговор с Кинзором. Я был крайне сконфужен и спросил у Кинзора,
не обидел ли я кого, на что тот улыбнулся и посвятил меня в еще одну часть жизни своего Клана и Дроу в целом:

- Для начала я хочу поведать тебе о цене доспехов под Чёрными Горами.
Твой тренировочный доспех, как ты уже заметил, тоньше, не имеет
орнамента и драгоценных камней и сделан куда проще тех, что ты мог
заметить у военных из моей гвардии...
- Да, но, смею заверить, Кинзор, меня это ничуть не обижает. Тем более я
ещё не до конца освоил технику владения им и только попортил бы
по-настоящему хороший доспех.
-Предназначенный, позволь мне улыбнутся в ответ на твои слова и не
сочти мою улыбку насмешкой. Несколько поколений назад даже твой доспех
мог стоить более сотни пленных рабов. Хотя... со времён Северного
конфликта мы не практикуем столь варварские обычаи, как рабство
соплеменников, посему переведу в более понятную тебе шкалу
ценностей. По нынешним меркам, стоимость этого доспеха равна ценности
средних размеров дома в центральной части нашего города. Трофейный
доспех, добытый путём схватки с его обладателем один на один, являлся
и до сих пор является пропуском любому воину в мою гвардию.
- Понятно, а что тебе сказал кузнец?
- Видишь ли, я знаком с техникой производства брони, хоть я и не
кузнец. Не поручусь за точное число, но Дроу, обладающих этим знанием
и не являющихся кузнецами, под Чёрными горами не более пяти. Знания я
получил из библиотеки клана. Дед рассказывал, что его отец выкупил
свиток с секретом за бесценок у безграмотного сына вора в соседнем
клане ещё в довоенное время.
- И?
- Видишь ли, ты в своих предположениях оказался почти прав. Внутри
доспеха в трубчатых каналах – слёзы Матери-Лотх. Красные, как её кровь,
и тяжёлые, как её страшное горе.
- И я при простых подмастерьях едва не открыл один из самых дорогих
секретов вашего кузнечества? Прошу прощения, Кинзор, я не мог и
предполагать...
- Не стоит извинений, Предназначенный, ты не виноват в том, о чём не
мог даже догадываться. По правде говоря, лучше было бы, если бы кузнец
вообще не реагировал на твои слова. Общий язык - Хадри тут знают далеко
не все, а горны заглушили половину разговора от любопытных ушей.
- И что же кузнец сказал подмастерьям?

Кинзор вновь мягко улыбнулся.

-Он закричал о том, что ты, Предназначенный, начал говорить на Хадри,
противится чарам которого могут только опытные и взрослые Дроу и что
ни один из них не станет никогда в жизни кузнецом, если услышит хотя бы ещё
одно слово.
- Я думаю, он поступил правильно, я принесу ему извинения и заверю в
том, что мои знания останутся со мной, а я не имею ни малейшего
интереса в кузнечном деле.
- Сделав это, Предназначенный, Вы поступите мудро.
- Благодарю, Кинзор. Кстати, ты говорил, что вы более не практикуете
рабство по отношению к военнопленным. У меня появился вопрос.
- Да?
- В вашем обществе, насколько я знаю, очень тяжело воспринимают
поражение, в любой его форме. Что происходит с военнопленными после
того, как вы их отпускаете, и не опасно ли это? Быть может, рабство
просто нужно было ограничить по времени?
- Предназначенный, мы давно считаем рабство недостойным для воина, как,
впрочем, и жизнь. К побежденным врагам мы проявляем милосердие: убиваем
их быстро и безболезненно.
- Но...
- Если бы мы отпускали проигравших на волю, их собственные кланы, боюсь,
не были бы столь милосердны...

Мы шли с Кинзором прочь от кузни по узеньким улочкам, наполненным
фосфоресцирующим голубым светом, лившимся со стен домов и из окон. Он
продолжал свое повествование об укладе жизни Дроу, об изначальных
силах Хаддана и о порядке вещей в этом странном мире. Отвлеченно
слушая Главного Жреца клана Кирстуа, я думал о тяжёлой красной
магической жидкости - слёзах Лотх. На языке у меня безуспешно
крутилось какое-то слово, но вспомнить его я так и не смог. Наверное,
это были воспоминания из былой жизни...

Очень красивое описание боя, преклоняюсь перед этой наукой, ибо сама не владею ни одним видом оружия, но пишу и знания подобные этому мне нужны.