Жизнь инквизитора

Глава 1

Ну, вот и закончился концерт в Ледовом Дворце, толпы музыкальных фанатов, приличных людей в дорогих костюмах и просто гопников потянулись кто к своим авто, кто к метро, которое ожидало своих запоздалых пассажиров. Александр стоял и курил, гладя на всю эту разношерстную толпу, усталость давала о себе знать, но клубы сигаретного дыма вселяли какую-то тайную силу и рисовали замысловатые образы в воздухе.
Двенадцать часов на ногах, именно просто тупо стоя на ногах, как он отвык от этой тяжелой и тупой работы, но сотрудников как всегда не хватало и старшего оперуполномоченного – Стайлеркова Александра Олеговича, майора убойного отдела попросили помочь на дежурстве, на этом странном мероприятии. Концертом этот шум и гам назвать у него не поворачивался язык.
Докурив сигарету и аккуратно опустив окурок в урну Саша зашагал домой. Дом, скорее это можно было назвать берлогой… Да, одинокому оперу трудно вести хозяйство – яичница на завтрак, и полуфабрикаты на ужин – вот удел одиночки. Все эти мысли крутились в голове Стайлерка (так его прозвали сослуживцы) пока он шел по берегу реки Оккервиль, хотя, как и относительно концерта – назвать это рекой было сложно. Река, которая не замерзает никогда, и где допустимые нормы радиации превышены в 4-5 раз, просто обязана войти в историю. Думы, думы, а усталость в ногах все сильнее и сильнее…. Еще два квартала и дом, мягкий диван, телевизор и пес, беспородный, но добрый и ставший родным за все эти годы.
Странный шум, даже не шум, а невнятный полушепот привлек внимание Александра. Он насторожился, усталость сразу уступила место всем другим чувствам. Стон, да, это был именно сто, женский, пронзительный стон. Прибавив шаг, майор, зайдя за угол, увидел группу подростков, кружащих вокруг женщины лет 40. Все вещи вдруг изменились, стали больше и ближе – это пот заливал глаза, тек по щекам и образовывал капли на кончике носа. Александр уже не бежал, он несся сломя голову к группе людей, уже начавших бить упавшую женщину ногами.
Первый удар свалил подростка лет 17, который уже было, замахнулся на опера сумкой жертвы. Олегыч бил наверняка. Удар вышел хлесткий, и парень упал и остался лежать, корчась от боли. Второй удар был вслепую, попал он во что-то мягкое, но в е же достиг цели…
Точный, тяжелый удар по голове выключил майора из событий…. Мгла окутала Александра, последнее воспоминание – теплая струя крови, заливающая глаза.
Открыть глаза удалось, лишь применив всю силу воли, руки не слушались и похоже, были связаны за спиной, ногами опер чувствовал холодный кафель. Морг – мелькнула первая мысль и тут же отдалась острой болью в голове. Однако это была ошибочная мысль, ибо Стайлерок стоял, точнее находился в вертикальном положении и явно ощущал чье-то дыхание. Отдаленные отзвуки голосов вновь привели его в сознание, немного безумный взгляд, шаривший по окружающим стенам, сфокусировался на надписи – «больница для душевно больных имени Степанова-Сворцова». Сознание вновь покинуло Александра.
Сознание возвращалось вместе с болью во всем теле, взгляд с трудом фокусировался. Палата, в которой оказался Александр, была просторной, в ней, как ни странно, не пахло медикаментами, а стоял чуть приторный аромат луговых цветов. В палате стаяло 4 койки, расстояние меду ними было метров в 10, на каждой койке лежал человек. Все больные лежали в одинаковых позах и были привязаны к кровати. - А, очнулся, голубчик – прозвучал бодрый, чуть хитроватый голос.
Александр с большим трудом повернул голову – привкус крови во рту предвещал скорую потерю сознания, но Стайлерок держался изо всех сил. Он увидел врача, человека худощавого, с длинными костлявыми пальцами. Одеяние медработника вызвало невольную улыбку на губах майора – перед ним был человек в странном фиолетовом халате с зелеными пуговицами, застегнутыми через одну и несуразном зеленом чепчике. Человек улыбался странной улыбкой, явно стараясь скрыть от собеседника два передних золотых зуба. - Ну что, мой дорогой, будем вас лечить – слова врача были угрожающими – и чем меньше вы будете сопротивляться, тем быстрее мы сможем вам помочь. Вы что-нибудь помните?
- Немного - отозвался Александр – в управлении знают, где я?
- Знают, знают, они вас сюда и доставили. Но не волнуйтесь, через пару недель мы сможем поставить вас на ноги, если конечно не будет эксцессов. А теперь мне пора, сестра введет вам успокоительно. До встречи, голубчик, до скорой встречи – с этими словами доктор вышел, и тяжелая металлическая дверь закрылась за ним на электронный замок. Сестра, миловидная девушка с взглядом хладнокровного убийцы, подошла к Александру, саркастично улыбнулась и ввела лекарство. Перед глазами опера поплыли кровавые пятна, и боль вновь поглотила его сознание. Очнулся он от легкого покалывания в ладонях рук и на ступнях, которое постепенно усиливалось. Взгляд остановился на сером потолке, заросшим каким-то грибком. Пахло сыростью и палеными волосами. Вокруг постоянно бегали какие-то люди, выкрикивая на ходу изречения на непонятном, но до боли знакомом языке. Александр поднял голову и окинул взглядом себя и все, что его окружало. Зрелище было ужасающее, ужас сковал видавшего виды Александра. Перед ним предстала огромная серая комната напичканная электроникой, в центре комнаты стоял металлический полуржавый стол, обильно смачиваемый водой из шлангов под потолком. Именно на этом столе он и лежал, абсолютно голый, к его рукам и ногам были подключены электроды. Знакомая медсестра, недавно вколовшая майору укол неизвестного препарата, медленно крутила ручку повышения напряжения. Жжение в ступнях и ладонях становиться невозможным, глаза заволакивает кровавый туман, и только усилие воли заставляет Стайлерка не терять сознание.
Фиолетовые круги перед глазами медленно преобразовывались в светло-красный цвет фонаря. Майор был в карцере – голые стены, крысы и нестерпимая вонь, и еще холод, холод, который сковывал мысли и волю. Как он сюда попал – помнил смутно. В странное место он попал все же, сначала он думал, что находиться в одном из бункеров ФСБ, про которые он много раз слышал, но не верил в их существование, но потом понял, что даже когда его пытали электрошоком или били по стопам бамбуковыми палками – у него никогда ничего не спрашивали, а все его вопросы всегда натыкались лишь на стену безразличия. И еще этот странный язык, на котором общались врачи и медсестры между собой – он не похож ни на один язык, и в то же время напоминает их все сразу. Александр посмотрел на свою правую руку- на ней было 63 кровавых подтека – каждый это 1 день проведенный в этом странном и жутком заведении. Каждый день майор кусал себя за руку, ибо как-то по-другому вести календарь возможности не было, возможно он упустил еще дней 10-15 которые он был без сознания. Левая рука несла такую же информацию, но только о времени проведенном в карцере, 14 кровавых укусов, 2 недели, без пищи, почти без воды и в лютом холоде. И он все еще жив, все еще надеется неизвестно на что и ждет и верит. Александр закрыл глаз и забылся в нервном, голодном дреме.
Из этого состояния его вывела острая боль, неожиданно возникшая в области пятки. Открыв глаза Александр Олегович увидел крысу, пытающуюся откусить кусок от его кровоточащей ноги, вдруг крыса резко обернулась и бросилась наутек. Майор закрыл глаза и попытался забыться, не предавая значению открывшейся двери к карцер, он ожидал самого худшего – будут бить, но его ожиданиям было не суждено было сбыться. К его ногам упал сверток и голос, противный и визгливый произнес лишь одно слово: «Решай». Прошло 10 или 12 часов, точно определить время Стайлерок был не в силах. Он начал медленно разворачивать сверток. В свертке он нашел одежду, две полузаплесневевшие лепешки, и армейские ботинки. Удивляться он уже не мог, он быстро оделся, отбросил лепешки в угол и начал немеющими руками пытаться зашнуровать обувь. Шнуровка давалась с большим трудом. И тут вдруг бешеная мысль посетила Александра – вот он, выход. Он резко выдернул еще не вставленный до конца в ботинок шнурок и сложил его со вторым. Сильно потянув их в разные стороны он убедился в их прочности и медленно поднял глаза к потолку. Потолок был безо всяких неровностей, но оконная решетка тоже была достаточно высоко. Майор перекинул шнурки через прутья решетки и завязал петлю. Глубокий вздох облегчения вырвался из его груди. За решетками окна пошел снег.
Снег медленно падал на голову и плечи, руки все так же немели от холода, невдалеке валялись шнурки, скрученные в виде петли. Босые ноги внимали молодому, белоснежному снегу. Александр сделал именно то, о чем потом вспоминал очень часто и с непонятным благоговением. Именно в момент, когда петля уже висела и сулила избавление от мучений, он волевым решением сорвал шнурки с решетки и с презрением бросил в угол карцера. Нет! Они не заставят его сделать это, никогда…. Он будет бороться, будет медленно, но верно противостоять ИМ, подтачивать ИХ, как вода точит камень, но в итоге он все узнает.
Стайлерок сидел на снегу. Он молча зачерпнул пригоршню снега и вытер ей лицо, вторую пригоршню он положил в рот. Перед ним стоял главврач, одетый все в те же несуразные одежды и улыбающийся странной, загадочной улыбкой. Разговор врач начал без предисловий: -Моя фамилия Дюков, я посланник богов. Добро пожаловать в Хаддан, мы ждали тебя много лет.
Стайлерок попытался что-то сказать, но лишь открыл рот и застыл от удивления – позади врача стояла та самая медсестра, совсем еще молоденькая девочка, однако одета она была не совсем обычно. Тяжелая кольчуга, спадавшая с ее плеч, была у талии стянута мощным широким кожаным поясом, на бедре как-то небрежно висел меч, который по подсчетам Стайлерка был настолько тяжелым, что должен был опрокинуть девушку прямо в снег.
Медсестра, если она вообще ей когда-то была, с легкостью достала свое грозное оружие и положив лезвие на плечо Александра медленно проговорила, закрыв глаза: «Добро пожаловать в мир воинов, инквизитор. Теперь тебе доверено вершить мир» Шел снег….
Глава 2

Снег… Стайлерок вспомнил момент своего первого появления в Хаддане, прошло уже много лет с тех пор. Он истоптал уже не одни походные сапоги и сломал не один меч, но именно одна картина отпечаталась в его памяти навсегда. Снег… Он дорого бы дал сейчас хотя бы за пригоршню белого и пушистого снега. А пока они шли по раскаленной пустыне, стояла ясная звездная ночь, хотя уверенности в том, что это именно ночь не было, ибо последний раз он со спутниками видел солнечный дневной свет как минимум неделю назад. Но жара стояла невыносимая, было такое ощущение, что спины путников постоянно лижет безжалостное солнце, пытаясь высушить наглецов, бросивших вызов пустыне, до белых косточек скелета. Да, сейчас дорога давалась нелегко, и каждый шаг отдавался болью и усталостью во всем теле, но отступать было не в правилах ордена Инквизиции. И путники шли, освещая себе путь магическим светом, исходящим от гард мечей. И их силуэты со стороны казались несуразными и немного смешными: впереди шел Александр Олегович бодрым и широким шагом с обнаженным коротким мечом, предназначенным для ближнего боя скорее с животными и нечистью, чем с людьми, а позади почти в припрыжку шла та самая медсестра, которая посвятила Стайлерка в инквизиторы. На боку девушки болтался все тот же огромный двуручный меч, а за спиной висел не менее внушительный эльфийский топор, ручка которого мерцала в темноте чистым серебристым светом. Но положение обоих с момента той давней встречи изменилось коренным образом. Дьяволица (полное имя девушки было EvilGothic) давно уже стала вестником инквизиции, и теперь несла волю Богов и высших чинов Инквизиции в массы. А сам бывший опер получил в свое подчинение отдел по подготовке новых кадров для Ордена, однако дороги обоих постоянно пересекались. Вот и теперь они шли в далекое южное поселение: он – чтобы создать там заставу и завербовать молодых воинов, а она – для того, чтобы объявить о надвигающейся армии нечисти и своим присутствием вдохновить армию на победу. Но путь оказался не таким уж близким и легким, кто-то явно не хотел, чтобы эти двое добрались до своей цели.
Доктор Дюков, который, как оказалось, был не только главврачом психиатрической больницы, но и одним из Высших наблюдателей мира Хаддана, предостерегал инквизиторов от попытки идти через пустыню, но т.к. время поджимало, то другого пути у путников не было. Мысли Стайлерка так же занимал еще один Посланник Богов, которого все называли Хаосом…
Странный тип этот Хаос, бормотал себе под нос Стайлерок, немного замедляя шаг, чтобы Готика могла, наконец, его догнать. Странный, да и все тут странное: люди, орки, эльфы, если бы не видел все это своими глазами, не трогал руками и не воевал постоянно то с одними то с другими, то точно бы решил, что крыша поехала. Если Дюков и этот Хаос такие могущественные, почему сразу не решат все проблемы одним махом? И почему Хаос постоянно меняет личины? Зачем? Он то орк, то эльф, а тут вообще явился в образе старого грузинского пастуха. (Стайлерок до этого не видел никогда полуорков-полуэльфов и непроизвольно провел параллель с давно покинутым реальным миром). К чему этот маскарад? Но дело есть дело, и оно сейчас было намного важнее и серьезнее, чем все эти вопросы.
Неожиданно оба инквизитора услышали странный звук, напоминавший что-то среднее между воем гиены и криком альбатроса. Дьяволица остановилась и, немного свесив голову, вдруг тихо прошипела: «Вот и ужин». Стайлерок поморщился, его всегда бросало в дрожь, когда эта с виду хрупкая девочка говорила языком своих предков, который могли услышать лишь те, кому она была адресована. Скинув топор и выхватив длинный меч таким движением, как будто это было перо павлина, Готика скрылась за барханом. Прошло около получаса, Стайлерок сидел у разведенного костра и неторопливыми движениями полировал свой любимый клинок, он не нервничал за девушку. Он не раз видел, как она в пылу боя перерубала своим мечом сразу двух, а бывало и трех противников. Он бы не хотел оказаться с ней лицом к лицу в кровавой сече, когда вопли ярости заглушают стоны умирающих, а кровь заливала глаза, в такой момент он мог бы оказаться именно тем третьим, которого перерубят просто потому, что попался под руку.
Тихий шорох заставил Стайлерка приготовится к тем неожиданностям, которые обычно несет пустыня магического мира путникам, позволившим себе зайти так далеко. Однако тут же настороженность сменилась сначала легкой улыбкой, а потом чуть слышным смехом. Картина и впрямь была забавной: через бархан, с трудом передвигая ноги, шла Готика, лицо и руки были ярко-фиолетового цвета, который, казалось, переливался при неровном, чуть подрагивающем свете костра. На плече у девушки лежало что-то непонятное, но явно тяжелое, и вот за это что-то Дьяволица тащила нечто поражающее своими размерами и формами. Лишь когда она приблизилась в Александру, он смог разглядеть что именно она тащила. Через плечо девушки был перекинут огромный хвост, а сзади волочилась туша очень внушительных размеров, из которой сочилась фиолетовая кровь. Это был турмагрион. Стайлерок уже хохотал держась руками за живот, чуть ли не катаясь по земле. «Что в этом смешного?» - спросила Готика, еле дыша и глядя на попутчика обиженным взглядом, именно таким, какой доступен только женщинам в момент, когда они обижены и растеряны. Инквизитор немного успокоился, но все же еще сквозь смех спросил: «Ты знаешь что это?». «Конечно» кивнула в ответ девушка, и чуть после добавила: «Это наш ужин!». И с гордостью и чувством выполненного долга присела к костру. Стайлерок наконец взял себя в руки и произнес, стараясь сделать свой голос как можно мягче : «Это же самец турмагриона. Их мясо становится ядовитым через 3 минуты после смерти особи».
Девушка свесила голову и, казалось, что она вот-вот заплачет. Инквизитор же подошел к туше зверя и несколькими короткими взмахами кинжала вырезал 3 глаза, размер каждого из которых был с человеческую голову, затем одним быстрым движением насадил глаза на меч и подошел к огню. «Ну, раз ничего поменьше ты не нашла, то будем есть то, что имеем» - коротко, но с нежностью в голосе произнес он. Поев, оба путника укутались в плащи и легли спать. А пустыня начинала бушевать: из земли то и дело выскакивали какие-то мелкие животные, столбы песка то поднимались к небу, то в одночасье исчезали, как будто развеянные чьими-то мощными чарами. Невыносимую жару в одночасье сменил холодный моросящий дождь.
Проснувшись, инквизиторы обнаружили, что находятся в чаще непроходимого леса, и там где еще вчера были песчаные горы теперь расположены почти непроходимые болота. Стайлерок чуть слышно выругался и принялся разжигать потухший костер. Надо было продолжать путь, но для начала необходимо выяснить - что же тут такое твориться. Александр Олегович достал магический амулет, который получил из рук самого Хаоса, когда стал главой послушников инквизиции, и, положив амулет на землю, стал тихо что-то нашептывать над ним. Трава под амулетом исчезла, земля стала прозрачной, и из-под нее проявлялся песок, горячий песок пустыни. «Значит мы все на том же месте, значит, мы кому-то мешаем, и кто-то пристально следит за нами». Внезапно на плечо бывшего опера легла чья-то рука, тут же воздух рассек короткий меч и высек множество искр, столкнувшись с чем-то в конце своего пути. «Поаккуратнее, а то вы так меня зарубите» - испуганно сказала Готика, однако было видно, что этот удар она парировала без особого труда. Стайлерок медленно опустил меч и тихо произнес: «В путь».
Шли напрямик, почти не глядя под ноги, не боясь утонуть в болоте или провалиться в овраг, как объяснил Дьяволице Александр – и лес и болота и даже дождь – не больше чем мираж, и они все еще в пустыне, в той же что были и вчера. Неожиданно, как будто из-под земли, перед путниками выросла стена высотой в добрые 10 метров. Путники сделали привал и Готика уткнулась в карту, пытаясь определить, что это за место. Через 20 минут она с твердостью заявила: «Этого города на карте нет». Пожав плечами, оба инквизитора пошли вдоль стены, пытаясь найти хоть какой-нибудь вход внутрь или же просто обогнуть неожиданное препятствие.

Город Гронвальдей, к которому вышли инквизиторы, как оказалось, являлся обителью небольшого вольнолюбивого народа, которому до недавнего времени удавалось держать свое существование втайне даже от Посланников Богов, но несколько месяцев назад магический купол, защищавший город, неожиданно стал ослабевать и вот, 3 дня назад окончательно пропал. Какое-то мощное враждебное волшебство поглощало магию на просторах мира Хаддана, и создавало свои магические паучьи сети. Все это, а так же то, что каждую ночь на город нападают стаи шурвелий-скелетов путникам, в харчевне города, поведал глава стражи Гронвальдея. Их разговор был прерван призывным плачем боевого рожка, и начальник стражи, схватив свою зазубренную, и явно помятую в боях дубину, бросился вон из харчевни, громко призывая воинов: «Все на стены».
Первой, запив кусочек жареного ковельринга (чем-то напоминает кабана, только чуть покрупнее и намного агрессивнее) кружкой доброго эля, тишину нарушила Готика: «Может поможем им? Все равно пока город в осаде нам его не покинуть, а так хоть косточки разомнем». Стайлерок молча кивнул, застегнул на левом боку кольчугу и неторопливо пошел к выходу из харчевни, доставая по пути свой любимый меч. Готика чуть ли не бежала следом за ним, уже размахивая своим огромным топором.
Пять минут спустя защитники города увидели зловещую картину: двое воинов, а точнее воин и хрупкая девочка, соскользнув со стены врубились в самую гущу скелетов- шурвелий и число неподвижных костей вокруг них росло с необычной скорость, а в воздухе лишь слышались свист оружия, да звук сокрушаемых костей.
«Наконец-то бой»: подумал Стайлерок, и сражение полностью поглотило его мысли. Позади, прикрывая ему спину, Готика без устали крутила в руках смертельный топор, несущий смерть врагам.


Tarus.Продолжение следует может быть

апчЕг

млин, не осилил, потом дочитаю

Мне нра... супер!

молодец

я в восторге... талантище))))

Э?...

Простите, более связного отзыва не получилось, мой мозг просто растёкся по черепу. Чем-то напоминает начало сказок Эмбера Желязны, там тоже всё начинается наперекосяк, а заканчивается вообще кошмарно. Почему это инквизиторы и Посланники по совместительству являются любителями садомазо я, естественно, не понял (хотя догадываюсь, что здесь есть некая доля сатиры), но, что инквизиторы делают в пустыне вместе с "турмагрионами", осталось для меня абсолютной тайной... может я что-то упустил?

Сообщение от Kreg-Heg

Э?...

Простите, более связного отзыва не получилось, мой мозг просто растёкся по черепу. Чем-то напоминает начало сказок Эмбера Желязны, там тоже всё начинается наперекосяк, а заканчивается вообще кошмарно. Почему это инквизиторы и Посланники по совместительству являются любителями садомазо я, естественно, не понял (хотя догадываюсь, что здесь есть некая доля сатиры), но, что инквизиторы делают в пустыне вместе с "турмагрионами", осталось для меня абсолютной тайной... может я что-то упустил?

хм, а вы простите кто?
вы сначала что-то напишите подобное, а потом критикуйте.
P.S. Стайл молоток пиши есче

Пишешь хорошо я и сам писатель знаю тут меня многие судят за знаки препинания но я специально их не ставлю но я не об этом а о твоем произведении 1 быстрая смена событий 2 пишу фамилии Лукьяненко Толкиен а главное Емец 3 это был не комплимент а скорее в укор 4 ну не очень хотя потенциал в тебе большой 5 есть глупые люди могут похвалить или обосрать не приведя доводов 6 я не такой 7 не очень потому что очень и очень избитая тема 8 извини если что

Здорово